меня соображала.
– На фига им нужны куски бетонного блока?
Наташка по цвету слилась с серой полоской на горизонте, а я пробормотала:
– Начальству виднее.
Дежурный щелчком выбросил сигарету, сбежал со ступенек и любезно помог загрузить все три куска в нашу тележку.
Мы улыбались и кивали, как китайские болванчики:
– Спасибо, очень мило с вашей стороны, – заверяла Наташка парня.
– Да, ну, девчонки, чего там, – длинный попытался отряхнуть грязные ладони. – Все пучком. Кем надо быть, чтобы таким симпатичным девушкам не помочь? Меня Игорь зовут, а вас?
– Наталья, – представилась сестрица, мелкими шажками отступая к тротуару.
– Анна, – последовала я ее примеру.
– А телефончик? – не отставал длинный.
– 911, – как всегда, совсем не остроумно сострила Наташильда, толкая тележку.
***
…Весь день мне хотелось забиться в глубокую норку, никого не видеть и не слышать. Тело ломило, аппетита не было.
Наташка уже заканчивала прополку своей половины грядки с клубникой, а я никак не могла заставить себя построиться.
Анжелика Марковна, наша по отцовской линии, понаблюдав за моими муками, запретила мне выходить на огород. До пенсии бабуля трудилась инженером на местной АТС (автоматической телефонной станции), и карьеру завершила на посту председателя областного комитета профсоюза связи.
– Я в шоке! Ба, – кипятилась Наташка, – чего ты этой симулянтке потакаешь? У нее острый шлангит!
Я бы тоже злилась, окажись я на месте Наташки: ей придется полоть за себя и за меня.
– Это кто здесь симулянтка? Ты не путай своих двоечников с сестрой, – грозно предупредила бабуля, – нечего было таскаться под дождем всю ночь. Еще не известно, чем ваше бродяжничество закончится.
Я не подвела бабулю – температура у меня поднялась уже к вечеру.
Бабушка, охая и причитая, повязала мне горло шерстяным шарфом (шарф нестерпимо колол и кусал шею, мне хотелось его сорвать и засунуть куда-нибудь так, чтобы он больше никогда не попадался бабуле на глаза) и запретила три дня вставать с постели.
– Куда таскала тебя ночью эта оторва? – гадала бабуля, кутая меня в одеяло.
Бабушка – единственный человек, который знал, как укрощать Наташкин буйный темперамент и фантазии, и я уже раздумывала, не наябедничать ли ей на сестрицу, но тут дверь в комнату распахнулась, впуская Наташильду:
– Ну как ты? – заискивающе спросила она.
– А ну, говори, – проворчала бабуля, – куда таскала Нюсю ночью?
– Погуляли немного, а что?
– А то! Нюсю уморила – что я скажу родителям? Вертихвостка, даром, что училка. Когда ты только в ум войдешь? Когда кто-нибудь приберет тебя к рукам?
Наивная, бабуля все ждала, когда старшая внучка выйдет замуж.
– Ой, подумаешь, простыла! – скривилась Наташка, – нам болезни за грехи посылает
