решающую роль, я всё равно чуть не поддался панике, но вспомнил, что если сделаю ошибку, то судьба вряд ли подарит ещё одну жизнь. Пришлось мысленно представить яйца судьбы, в виде двух золотых шаров и сжать их покрепче. Хоть и не до конца, но это помогло задавить страх.
Змей подошёл к одной из массивных деревянных дверей, обитой железными пластинами, не без труда открыл её и, жестом руки пригласив меня внутрь, сообщил: – Я здесь подожду.
Я решил не задавать глупых вопросов, чтобы не дать повода для подозрений, и уверенным шагом зашёл в пыточную. Взгляд сразу упёрся в весящее головой вниз, как свиная туша, обнажённое искалеченное мужское тело с множеством глубоких ран на груди, а на ногах плоть была срезана кусками. Лица из-за крови, стекавшей тягучими нитями в подставленный таз, было не разобрать.
– Явился! – услышал я голос слева от меня и увидел возле стола с разложенными инструментами для пыток тощего и лысого мужика с голым торсом, заляпанным кровью. Это был здешний потрошитель и редчайший ублюдок – Могила. Настоящее имя этого потрошителя в памяти Ваала отсутствовало, зато презрения хватало с лихвой. Как инквизитор, Могила не состоялся, зато жрецы разглядели в нём талант мясника и нашли ему, в прямом смысле слова, тёплое местечко. В его рабочем помещении всегда было сухо и жарко, видимо, средневековая вентиляция не справлялась с жаром от пламени факелов, и сейчас помимо подкатившей тошноты к горлу от лицезрения развороченной человеческой плоти, под рубахой кольчуги я почувствовал струйку пота, пробежавшую по спине прямо в ложбинку между булок.
– Кто это? – спросил я, пытаясь выглядеть невозмутимо.
Но, видимо, актёр из меня получился никудышный, и на мою кислую рожу Могила с пренебрежительной ухмылкой поинтересовался: – А ты не знаешь?
Вместо ответа я зыркнул на него взглядом, в котором чётко читалось, что не стоит в мою сторону помёт метать – можно без башки остаться, и для этого даже не пришлось притворяться.
Могила понял мой посыл, но всё с той же ухмылочкой пояснил: – Это папаша той Призывающей, которую ты отправил на божий суд к богу Орику. Когда инквизиторы погрузили тебя на телегу и отвлеклись, то он… – лысой башкой Могила махнул в сторону болтающегося тела, – …пользуясь моментом, попытался тебе глотку перерезать и отправить следом за любимой дочуркой, но Змей успел в последний момент. Твои люди притащили его с собой, а верховный жрец распорядился узнать – если ли у него другие дети, чтобы исключить ещё одного нефилима, а потом отдать тебе этот кусок мяса.
– Зачем? – не понял.
Могила посмотрел на меня, как на идиота, и до меня дошло, что это был жест начальства, означающий привилегию собственноручно оборвать жизнь своего обидчика.
– Ни хрена себе сказочка! – очень тихо прошептал я и, зная, что если сейчас потрачу хоть секунду на взвешивание чаш весов для принятия решения, то уже не смогу сделать то, чего от меня ждут.
Вытащив
