скорее утешался, стремясь убежать от одиночества. За это мне хотелось помочь и ей.
Мартовским вечером я вновь пришел к своей девице. Она ждала. Едва я вошёл в дверь, она сразу заметила это, поприветствовав нетерпеливой предвкушающей улыбкой. Мне это не понравилось, я не хотел ее привязанности. Разговор не клеился в тот вечер. Она же болтала без умолку, в надежде развлечь меня. Потом я сам отвел ее в комнату.
– Чего ты хочешь? – поинтересовался я, впервые спросив о ее желаниях.
– Тебя, – ответила она.
– Нет, чего ты хочешь от жизни? Ты хочешь покинуть это место?
– Мне некуда идти… – грусть промелькнула в глубине ее взгляда. – У меня есть только эти встречи. Я их хочу.
– Хочешь, я помогу тебе выбраться отсюда навсегда? – спросил я, лаская ее плечо пальцами.
– И женишься на мне? – ее глаза распахнулись, словно она сама не ожидала сказать такое.
Я молчал, разглядывая ее лицо.
– Прости, – тихо извинилась она. – Какая жена из проститутки? Само вырвалось, – произнесла она, пытаясь прикрыть свою неловкость улыбкой.
– Я хочу тебя, – сказал я, обнажая ее груди.
– Лизавета… имя мое Лизавета. Я хочу, что бы ты знал, – прошептала она.
Этими словами она задела что-то во мне, словно вытащив дремлющую боль на поверхность. Созвучие имени с Луизой вновь разбудило во мне часть чувств к миледи. Проснулась и злость за предательство, за то что до сих пор был зависим от нее. И вот теперь передо мной вновь стояла проститутка, только теперь я мог помочь ей. Ей это было не нужно. Она хотела то, чего я дать ей не мог.
И вдруг она взяла мою руку, раздвинула полы своей юбки и сунула мои пальцы во влажную глубину себя. В этот момент я потерял рассудок. Мои пальцы проникли глубже, я чувствовал ее. Она увлажнилась, приглашая войти в нее, набухла. Я резко кинул ее на постель. Она испуганно взглянула на меня. Я встал над ней, как господин и велел снять с меня брюки, раздеть.
В этот раз я любил ее грубо, даже жестко, без чувств, впервые абсолютно обнаженный целиком. Она стонала сильнее, временами вскрикивая от боли или желания. Я не разбирал. Переворачивая в разные позы, я вонзался в нее, словно заколачивая гвозди, и еще, и ещё усиливая темп, как тогда, в подвале, когда желал наказать миледи. В этом случае, в тот момент я этого ещё не осознал, я хотел наказать Лизавету за то, что она посмела привязаться ко мне, позволила себе желать большего. Подсознательно я не хотел, что бы меня любил кто-то, кроме миледи, и отталкивал даже мысль о том, что кто-то другой мне захочет предложить почувствовать нечто похожее на любовь.
В какой-то момент она вскрикнула: П
– Прекрати!
Я этого даже не заметил. Так погрузившись в свои мысли о миледи. Я вновь переживал близость с ней.
– Хватит! Остановись! – стонала девушка подо мной.
Я продолжал.
– Прекрати!
