кивнула:
– Он решил, что вместо одеял у него в шкафу…
– Бука, – сказал Вик, улыбнувшись.
– Вот-вот. И ты дал ему медвежонка и отодвинул эти одеяла назад. Но утром, когда я зашла, они снова были на прежнем месте. В первый момент я подумала…
– Да, теперь я признаю, что три хот-дога – это перебор, – сказал Вик, снова раскрывая газету.
Позже, когда Вик уже уехал на работу, Донна спросила Тэда, зачем он положил одеяла обратно.
Тэд поглядел на нее, и его обычно живое, веселое лицо вдруг сделалось бледным и застывшим, как у маленького старичка. Перед ним лежала книжка-раскраска «Звездные войны», которую он разрисовывал зеленым фломастером.
– Я не трогал их.
– Но, Тэд, если ты не делал этого, и папа тоже, и я…
– Это монстр, – сказал Тэд. – Тот, что сидит у меня в шкафу.
Он опять вернулся к своему занятию.
Она стояла над ним, немного испуганная. Он был слишком впечатлительным для своего возраста. Нужно вечером поговорить об этом с Виком. Как следует поговорить.
– Тэд, помни, что сказал тебе папа, – произнесла она наконец. – В твоем шкафу никого нет.
– Днем нет, – возразил он, улыбаясь ей так широко, что у нее сразу отлегло от сердца. Она нагнулась и поцеловала его в щеку.
Она собиралась поговорить с Виком, но потом, пока Тэд был в садике, явился Стив Кемп и она забыла об этом, а ночью Тэд опять кричал, что у него в шкафу монстр.
Дверца шкафа была приоткрыта, одеяла лежали на прежнем месте. На этот раз Вик отнес их на чердак и сложил там.
– Все, Тэд, – сказал он, целуя сына. – Там ничего нет. Спи спокойно.
Но Тэд еще долго не мог уснуть, и, прежде чем ему это удалось, дверца опять тихо скрипнула, ее мертвый зев приоткрыл мертвую черноту – черноту, где таилось нечто шерстистое, с острыми зубами, пахнущее кровью и гнилью.
– Привет, Тэд, – прошептал монстр своим протухшим голосом, и луна заглянула в окошко, как белый, выпученный глаз мертвеца.
Той весной самой старой жительницей Касл-Рока была Эвелин Чалмерс, которую старожилы называли тетя Эвви, а почтальон Джордж Мира – не иначе как «старая болтливая стерва». Джордж Мира доставлял ей почту, состоявшую из каталогов, приложений к «Ридерс дайджест» и брошюрок Братства Христова, и выслушивал ее бесконечные монологи. «Единственное, что эта старая болтливая стерва говорит толкового, так это предсказания погоды», – говаривал Джордж своим приятелям, собираясь с ними у «Пьяного тигра». Дурацкое имя для бара, но им оно нравилось, поскольку бар все равно был единственным в округе.
Все соглашались с Джорджем. Тетя Эвви считалась старейшей жительницей Касл-Рока с тех пор, как столетний Арнольд Хиберт, который под конец впал в маразм и беседовать с ним было все равно что с пустой жестянкой из-под кошачьего супа, свалился с крыльца местного дома для престарелых и сломал шею.
Тетя Эвви была уже почти такой же старой, как Арни Хиберт, и почти в таком же
