неужели он действительно это сделал?! Не веря, он включил телефон и проверил получившиеся фото – всё как надо, не подкопаешься… Он торопливо засунул мобильник обратно в карман и приготовился ждать Астахова. Макар прекрасно понимал, что за такую вольность по головке его никто не погладит, и был готов смиренно понести наказание.
Однако реальность превзошла его ожидания. Едва дрессировщик вышел из зверинца, он быстро направился к Макару и с размаху врезал ему кулаком по физиономии.
14
Он пошатнулся, но устоял. Правда, голова от удара резко дёрнулась – на мгновение показалось, что все мозги перемешались, а затем в скуле и щеке запульсировала острая боль. Но Макар всё-таки не закрыл лицо руками, не попытался отвернуться – а поднял глаза и посмотрел на Астахова. Дрессировщик, со злости уже замахнувшийся было для следующего удара, наткнулся на этот прямой взгляд и только бессильно уронил руку, выплюнув свистящим шёпотом:
– С-с-скотина…
– Простите, – сказал Макар.
– Иди ты на хер!.. – в сердцах отмахнулся Астахов. – Ты представляешь, гадёныш, что было бы, если бы о твоём идиотском поступке узнало начальство?! Да нас бы обоих с тобой вышвырнули отсюда пинком под жопу! Ты хоть понимаешь, что всех чуть было не подставил?! И себя, и меня, и свою мать, и… этих несчастных животных, – нервно добавил он.
– Простите, – затверженно повторил Макар, с трудом превозмогая желание поморщиться от боли, – этого б-больше не повторится, обещаю.
– Обещает он!.. Да если даже повторится, я с тобой в следующий раз церемониться не стану – лично и с большим удовольствием скормлю своим зверям, так и знай, – пригрозил дрессировщик, а затем с беспокойством присмотрелся к уже начинающему заплывать глазу Макара.
– Что, сильно я тебя приложил, малой? Ну уж пардон, не сдержался… я когда тебя в клетке увидел – чуть в штаны не наделал, ей-богу…
– Т-терпимо, – дипломатично отозвался Макар. – Я заслужил.
– Заслужил, кто ж спорит, – усмехнулся Астахов. – Чего ты в клетку-то попёрся? На спор, что ли?
Макар осторожно покачал головой.
– Нет, не на спор.
– Ну, тогда, значит, из-за девчонки, – резюмировал Астахов и, заметив, как покраснел Макар, торжествующе воскликнул:
– О! Ну точно же – из-за девчонки. Так я и подумал. Все беды от баб! – патетически заключил он.
– Она не б-баба, – возразил Макар, на что дрессировщик насмешливо закивал:
– Ну понятно, понятно… Она «не такая, как все», прекрасная дама, а ты, стало быть, отважный рыцарь. Ладно, – он положил руку Макару на плечо, – пойдём ко мне в гримёрку, поищем, чего бы холодного тебе к глазу приложить. Может, ещё и не будет фингала…
Синяк всё-таки появился. Кроме того, у Макара безостановочно и противно ныла скула, а полузакрытый глаз слезился. Внимательно изучив в зеркале свою
