конечно же, в золотом корпусе, с гербом на задней крышке, начала тыкать ногтем в экран. Фельдшеры мои, увидев образовавшуюся щель в дверном проеме, попытались проникнуть поближе ко мне – все же клиент здесь, так что надо быть рядом на всякий случай. Но и охрана не зевала, и, решив, что происходит покушение на крепкий тыл Ларисы Матвеевны, фельдшеров оттеснили весьма грубо. Цыган даже начал возмущаться. Вот же… понаберут по объявлению… Нельзя на вызове ни с кем ругаться, даже с охранниками. Молчи в тряпочку и не высовывайся. Иной раз, конечно, хочется сказать всю правду в кратком изложении, но слишком уж хороша зарплата. За такую хамство и потерпеть можно. Недолго, правда.
За всеми этими перебранками я на какую-то секунду отвлекся от главного персонажа. Как оказалось, совершенно зря. Потому что мне в поясницу, прямо в правую почку, вдруг воткнулось что-то очень неприятное и болезненное, тут же покинувшее мой организм. Но только для того, чтобы воткнуться снова. И снова. Откуда нож? Не было же рядом ничего похожего!
– Ах ты, сука! – я закричал, разворачиваясь, и тут же получил нож в бок, в грудь. Парень меня «шил», будто швея.
Время затормозилось, словно в кино. Медленно открывала рот Лариса Матвеевна, отлетал в сторону ее расфуфыренный телефон, выбитый из рук Фимой. Мой фельдшер с лицом разъяренного быка толкал в сторону хозяйку, а из-за его плеча выглядывали удивленные рожи охранников.
Десятый удар достал меня уже на полу, куда я рухнул, заливаясь кровью. Ефиму, самому ближнему ко мне, оставалось меньше шага, а моей последней мыслью было: «Как же быстро он бьет, гаденыш…»
Умер я после пятнадцатого удара.
Первый раз я очнулся где-то в приемнике. Как узнал? Так я в приемных отделениях суммарно чуть не четверть рабочего времени проводил. А это на годы и десятилетия умножить – ой как немало получается. Есть там в воздухе…
что-то особое. Помню только, везли на каталке и кто-то сказал: «Что ж вы, гады, творите? Как выходной, так и возите». И было со мной… что-то хреновое…
Потом – какой-то бред в голове, непонятный страх, от которого хотелось быстренько спрятаться под кровать. А там чтобы стояла маленькая кровать, под которой я бы тоже спрятался. Мне угрожали все и все. Это трудно объяснить. Это как фильм ужасов, причем самый дешевый, такой, где злодей ходит и рубит всех топором или пилой заживо ноги отрезает, только со мной такое наяву происходило. И гад этот ходил за мной с ножиком. А я, как во сне, не мог пошевелиться. Ужас накрывал меня все новыми волнами.
Подошла какая-то женщина, которая вдруг начала раздваиваться, и процесс продолжался, пока меня не окружили десятка полтора близнецов. Только я подумал про «Матрицу», как возле меня оказался стакан с водой. Я вдруг понял, что пить хочется так, что я бы и лужу вылакал. Но схватить проклятую посудину я не смог – рука трижды прошла сквозь него.
А потом я снова увидел убийцу, думал убежать, но ничего не получилось: меня схватили и как-то очень ловко и быстро привязали к кровати. Сволочина с ножом подошел к банде одинаковых теток, вдруг тоже превратился в женщину в белом халате,
