восковых и сальных свечей – всего будет достаточно… И, конечно, кухарка будет, а также экипаж с ливрейным кучером… Мною Вы можете располагать круглые сутки – я промеж Вами и генералом Бецким связным человеком определён, готов хоть сейчас к своим обязанностям приступить…
– Мне для работы много чего надобно: инструменты, глина, маска, снятая с усопшего Петра… – беспокоился Фальконет.
К концу следующего короткого осеннего дня поезд Фальконета, наконец, приблизился к окраинам Петербурга.
Ласкари, продолжая беседу, в тоже время пристально смотрел в окно кареты. Лес внезапно кончился, вдали показалась усадьба полковника Мелиссино, к которой вела хорошо накатанная дорога. Незаметно приоткрыв дверцу экипажа, Ласкари просунул руку под ступеньку и что-то там нащупал. Но голос его нисколько не изменился, он говорил ровно, повернувшись к Фальконету, лицо которого едва угадывалось в сумерках.
Наконец, незаметным для других, но резким движением Ласкари что-то оторвал под ступенькой и с облегчением вздохнул. Он плотно прикрыл дверцу кареты, она проехала ещё немного и, сделав пару беспорядочных толчков, наклонилась вперёд и встала.
Французы заволновались.
– Вот неприятность-то какая!
Шевалье вышел из экипажа, заглянул под ступеньку, повернулся к кучеру.
– Ну-ка взгляни, Ванька, чего там у тебя стряслось?
Кучер, кряхтя, встал на колени прямо в грязь, полез под карету.
– Я тут не при чём, барин… – Скоро вылез он обратно. – Мы в такой путь не собираемся, чтобы всё как есть не проверить… Это такая штука… она сама, ну, никак сломаться не могла… Так разделать её только руками можно…
Ласкари сердито замахнулся на него.
– Пошёл вон!
Кучер, обидевшись, покачал головой.
– Зря ты, барин… Мы тут не виноватые… Это нарочно кто-то вредительство сделал…
Подъехала женская карета, за ней повозка с ящиками. Мадемуазель Колло выглянула в окно.
– Что случилось, профессор Фальконе?
Три возницы стояли рядом с зарывшейся в топкую землю каретой и что-то бубнили, обсуждая происшествие. Ласкари воодушевился.
– Господа! Есть только один выход, господа… – Пока всё шло по задуманному им плану. – Вон там, видите? – Он показал рукой на усадьбу, в окнах которой понемногу загорался свет. – Это мыза полковника Мелиссино. Он человек радушный и гостеприимный … Думаю, что Вас, профессор Фальконет, он с радостью приютит на ночь… Я Вас к нему сопровождать буду… А дамам потесниться придётся, чтобы вместе с помощником Вашим благополучно до Петербурга добраться. Я думаю, господин Дмитревской не откажет в любезности сопроводить Вас в Петербурге до самого Вашего дома…
Фальконет, расстроенный происшествием в самом конце пути, совсем растерялся.
– Не знаю, что сказать, шевалье… Мы полностью Вам себя вверяем… Распоряжайтесь нами, как
