фыркнул Лихаэль, чуть притопнув по гладкой плите пола. Почему-то гул и вибрация от его легкого движения пронеслись по всему храму, заставив людей невольно заозираться в поиске причины происходящего.
– А без вандализма никак? – недовольно уточнила Ася. – Ты ведь, чувствую, тут все порушишь!
– Какая разница? Богов здесь нет, и они не вернутся, – отрезал первопредок.
– Есть красота, а останутся руины, – невольно пожалела Ася. – У нас от таких храмов только обломки сохранились, да блеклые статуи по музеям. Или ты просто хочешь порушить все только из-за того, что богов не любишь?
Кажется, своим случайным вопросом попаданка попала не в бровь, а в глаз.
– За что их любить? Мешаются, вечно лезут не в свое дело, – неприязненно скривился Лихаэль. – Без них в мирах было веселее.
– Угу, и травка зеленее, и небо голубее – типичное стариковское ворчание пошло, – съязвила Ася и уже серьезно попросила: – Если можно дверь тут сделать без погрома, сделай.
– Ха, а лишние траты силы ты возместишь мне своей кровью? – сыронизировал первопредок.
– Кровью? – невольно вздрогнула Аська.
Еще разок окинула взглядом окружающую ее красоту. Зверская плата как-то сразу показалась приемлемой. И не вампир же Лихо в самом деле, чтобы ей горло рвать, может, для какого-то ритуала нужно. Потому нехотя согласилась: – Если не больше двухсот миллиграммов, бери.
– Дура, обойдусь, – совершенно по-человечески, даже скорее по-мальчишечьи отреагировал Лихаэль и, отвернувшись от странной человечки, оценившей старые камни выше себя, принялся быстро что-то чертить в воздухе. Причем от его пальцев оставался светящийся след, словно от тепла на ночной фотографии. Яркие линии складывались в причудливый узор, скорее похожий на геометрическую вязь, нежели на дверь.
Стоило Лиху взяться за плетение странной светящейся композиции, как окружающие напрочь позабыли про странную парочку. Если раньше зеваки просто не обращали на иномирных гостей внимания, то теперь, кажется, и вовсе их не видели. Спрашивать у первопредка о причинах усилившегося игнора Ася опасалась. С него сталось бы бросить работу и вернуться к варварскому методу взлома чисто из вредности или из каприза. Чем одно отличается от другого у этого странного типа, не хотелось даже разбираться. Пусть его психиатры изучают, если когда-нибудь подобный уникум к ним в загребущие руки попадется. Хотя сомнительно – Лихаэль, живущий под лозунгом «Да, я псих, и горжусь этим», был слишком могущественен, чтобы ненароком угодить в комнату с мягкими стенами. Скорей уж даже кратковременное знакомство с ним могло способствовать росту количества обитателей подобного заведения в геометрической прогрессии.
Наконец Лихаэль завершил выверенный танец пальцев и звучно хлопнул в ладоши. Узор сорвался с рук и растянулся по вертикали, образуя то, что действительно превратилось в светящийся проем двери.
Не церемонясь и,
