интересам. Да разве кому-то было дело до участи горстки преступников? Кого волновало, что людей превращали в лабораторных крыс?
Ярость и негодование заволокли ее разум, вытеснив сожаление и отчаяние.
Погрузившись в тоскливые размышления, Нова не заметила, как правой рукой обхватила левое запястье с такой силой, что онемели кончики пальцев левой руки. Проглотив ком в горле и опустив голову, она разжала руку. На коже остался белый след от пальцев, а под ним узкая полоска светлой незагорелой кожи на том месте, где почти всю жизнь она носила браслет.
Это было так непривычно – будто руки лишилась. Удивительно, но это чувство относилось и к звезде, хоть та появилась совсем недавно. Тем не менее, у Новы было чувство, будто звезда – ее творение. Нечто, что, приснившись ей, стало реальностью. С помощью Адриана, конечно, – но это ничего не меняло, не ослабляло уверенности в том, что звезда по праву принадлежала ей, Нове. И то, как она заняла место на браслете, сев как влитая, было лишним тому доказательством. Нова даже не осознавала, как этот ровный пульсирующий свет поддерживал ее в последние недели, когда вся жизнь неслась под откос.
И вот их нет. Ни браслета. Ни звезды. Нове была отвратительна мысль, что ими завладели Отступники, изучают их, вертят в руках. Наверное, рано или поздно они попадут к Кэлламу. Тот внесет в базу данных краткое описание. Потом немного поспорит со Вспышкой о том, к какому разделу их отнести – ювелирных украшений, исторических артефактов или таинственной внеземной материи.
Узнают ли они, что звезда сыграла роль в разрушении хромового ящика, в котором когда-то хранился шлем Аса? Вздрогнув, Нова вспомнила, как в приступе буйства метнула в ящик хромовое копье, и в тот самый миг, когда копье полетело в цель, из звезды вырвалась волна света, ослепив девушку и превратив копье в нечто вроде сгустка чистой энергии.
В следующий момент несокрушимый ящик валялся у ее ног разнесенный на кусочки, а шлем был освобожден.
В последние недели ей удавалось подумать об этом лишь урывками в редкие спокойные минуты. Теперь же, запертая в собственный несокрушимый ящик, Нова нашла утешение в том, чтобы размышлять о тайне, а не о собственных преступлениях и изменах.
Сон. Мечта. Звезда. Панно на стене, ставшее реальностью. Нити золотой энергии. Шлем. Ее отец. Хромовое копье. Десятки артефактов со слабым золотистым свечением.
Все это казалось взаимосвязанным. Но как? Что все это значило? Перед ее глазами проплывали образы родных. Морщинки в уголках смеющихся глаз отца. Нежные мамины руки. Ямочки на щеках Эви. И впервые при мысли о них Нове не хотелось вихрем пронестись по улицам Гатлона и разорвать в клочья первого встречного так называемого супергероя.
В кои-то веки мысль о них не пробудила ничего, кроме печали.
Она их не уберегла.
Застонав, Нова уткнулась лицом в ладони. Голову сверлило одно-единственное слово.
Подвела.
Подвела.
