style="font-size:15px;"> Аннабель оторвалась от книги и огляделась. У нее возникло жутковатое ощущение, что книга видит ее захламленную спальню и читает ее мысли. Она посмотрела на часы. Она устала, и надо бы поспать, но день был трудным, и возбуждение еще не улеглось. Прием у врача оказался очень неприятным, особенно в конце, когда та спросила, не приемный ли Бенни. А еще Аннабель не ожидала, что Бенни так расстроится из-за того, что они не попали в Библиотеку. Он уже в автобусе начал ворчать что-то себе под нос, а к тому моменту, когда они вернулись домой, настроение у него окончательно испортилось, и он сорвался на нее. Вообще-то, это нормально; мать – первая мишень для детского гнева. Обычно Аннабель старалась относиться к этому с юмором и поэтому сама удивилась, когда вместо этого вдруг начала плакать. Она быстро совладала с собой, но Бенни еще быстрее умчался к себе в комнату. Надо сказать, он тоже довольно быстро успокоился и через некоторое время вернулся; они доели пиццу и обсудили график приема его лекарств.
Аннабель отправилась спать рано и взяла книгу с собой в постель. Может быть, Бенни был прав. Может быть, стоит это прочитать. Она ещё раз осмотрела обложку. Ей казалось странным то, что брошюрка сама запрыгнула к ней в тележку, а кроме того, ее не оставляло мистическое ощущение, что за этим стоит Кенджи. Она уже не в первый раз чувствовала, что он где-то поблизости, например, когда вороны оставляли ей подарки. Ее ваза для безделушек была уже битком набита шурупами, скрепками, пуговицами, сломанными ракушками, кусочками фольги, бусинками и потерявшимися серьгами. Аннабель не могла отделаться от мысли, что Кенджи пытается установить с ней контакт через ворон, а если так, то, может быть, «Чистая магия» тоже была подарком от него, потому что как еще объяснить все эти совпадения?
Например, тот факт, что Кенджи и Айкон оба японцы. Само по себе это мало что значит, но когда Аннабель прочла биографию автора на обратной стороне обложки, то узнала, что полное имя Айкон – Ай Кониши, что уже удивительно, потому что девичья фамилия матери Кенджи тоже была Кониши. У Кенджи пароль на компьютере был «Кониши», и когда Аннабель спросила, что это значит, он рассказал, как его бабушка и дедушка беспокоились, что их дочь столкнется с дискриминацией в Японии из-за то, что вышла замуж за корейца и взяла его фамилию. Они уговаривали ее остаться Кониши, а не становиться О, но она отказалась. Аннабель была шокирована расистским отношением к корейцам и к тому же удивлена. Ей нравилось быть Оу! Эта фамилия звучала так восторженно и жизнерадостно, что идеально выражала то чувство, которое испытывала Аннабель, когда познакомилась с Кенджи и они влюбились друг в друга. Она никогда не захотела бы стать Кониши, но все же совпадение фамилий монаха и семьи мужа вызывало любопытство.
Еще более важным, чем совпадение фамилий, было упоминание религии дзен. Рассматривая фотографию Айкон, Аннабель вспомнила групповое фото монахов в храме, которое показывал Кенджи и на котором она сразу же узнала его по широкой глуповатой улыбке. Даже без волос он выглядел очаровательно. Куда подевалась эта фотография? Где-то в шкафу, должно быть.
