исполнять приказ командиров, – сказал Бершад. – А вот возражать начальству – это требует мужества.
– Может, и так.
Бершад снова отхлебнул пива. Нола уставилась на него:
– Ты не очень-то похож на барона.
– А ты многих баронов знаешь?
– Да уж знаю, что они не хвалят тех, кто им возражает. А еще они не шастают без сапог. – Нола выразительно взглянула на грязные босые ноги Бершада. – Барон Куспар, как является за своей долей, каждый раз приходит в новых.
– Я думал, что таверна принадлежит только вам.
– Да. По большей части. – Нола смущенно отвела взгляд. – Мы держались как могли, пока братья были живы. А потом, когда неболёты стали скидывать соль на фермерские поля, цены на все взлетели вдвое. Сначала помогало продовольствие, которое доставляли из Данфара, но денег нам не хватало, и я решила попросить у Куспара в долг за любые проценты. Но ты же знаешь, бароны всегда из кожи вон лезут, чтобы ухватить лакомый кусок и закабалить народ. – Она покосилась на Бершада. – Ну, тебя это не касается. Я про тех баронов, которые ходят обутые.
– Я понял, – сказал Бершад.
Он с детства был знаком с Куспаром, имевшим паи во всех заведениях Заповедного Дола. К тому же Бершад знал, что, как только казнили его отца, а его самого отправили в изгнание, Куспар одним из первых переметнулся на сторону Греалоров.
– И какая же доля у Куспара в вашей таверне?
– Треть, – ответила Нола. – Но он требует минимум сто серебряков в месяц, не важно, есть у нас прибыль или нет. В прошлом месяце мы столько не заработали, поэтому и хочется, чтобы Гриттель поймала паку: хоть как-то продержимся до тех пор, пока из Данфара не подвезут новую партию провизии. Если, конечно, бароны ее себе не захапают.
Бершад сжал в кулаке глиняную кружку, сделал еще один большой глоток. Его отправили в изгнание, когда он еще не осознавал всю ответственность, возложенную на правителя. Как управлять городом и провинцией? Как управлять людьми? А теперь он вернулся, но шла война, так что задумываться о тонкостях правления было некогда. Да, если честно, и не особо хотелось ковыряться в этой куче дерьма и лжи, скрепленной несправедливыми законами и гнусными традициями.
– Когда я вернулся и увидел, во что превратили Заповедный Дол, мне захотелось всех убить, – негромко произнес он.
– Всех – это кого? – спросила Гриттель.
– Баронов, которые встали на сторону Греалоров.
Нола на миг задумалась.
– Тебя, наверное, королева остановила.
– Откуда ты знаешь? – удивился Бершад.
Нола пожала плечами:
– Куспар отправил на войну почти всех своих воинов. Если его убить, может, они и продолжат сражаться за Дайновую Пущу, а может, и нет. Сейчас нельзя идти на такой риск.
Эшлин сказала Бершаду почти то же самое.
– Разумно, – кивнул он.
Нола снова пожала плечами:
– Для
