ещё, и что с преступностью мне делать? – развёл руками подполковник.
– Обязательно подскажу – вот для этого и пригласил. Собачки – это так, блажь моя, – Пётр достал из верхнего ящика стола план по борьбе с преступностью. Весь вечер почти на него убил.
– Давай начнём с кухонных «боксёров».
– Это – не самая большая беда, если честно, – мотнул головой Веряскин.
– А я вот думаю – как раз наоборот. Именно в таких семьях и вырастают будущие преступники. Пьяный отец бьёт мать и детей, потом эти дети отыгрываются на тех, кто слабее их, на одноклассниках. Отец курит дома, и сын, чтобы выглядеть взрослее, тоже начинает курить – а для этого деньги нужны. Он отбирает их у младших школьников. Дальше – больше, вот и вырастили преступника.
– Хм. Ну, если с этой точки посмотреть… Что ж, «боксёры», так «боксёры», – начальник милиции вновь достал блокнот.
– Думаю, начать нужно с «досок почёта». На центральной площади, у Дворца Металлургов и у проходных крупных предприятий установить щиты с надписью: «Величайшие кухонные боксёры». Внизу приписку сделать: «Они избивают жён и детей». А ещё ниже совсем маленькими буквами написать: «Мужчины Краснотурьинска! Если вы настоящие мужчины, проверьте – такие ли уж они непобедимые боксёры?». Как? – Пётр с удивлением отстранился от захлебнувшегося смехом Веряскина.
– Хорошо. На самом деле хорошо. Фотограф мой. А фотографии пусть в фотоателье покрупнее сделают.
– Ещё по ним есть такое предложение. Избил, значит, этот товарищ, который нам совсем не товарищ, жену или ребёнка в пьяном виде, приехал за ним наряд, забрал в милицию и, урезонив, отправил в вытрезвитель отсыпаться. Ну а утром выписали товарищу в суде штраф и отпустили. Так ведь происходит?
– В основном, – согласно кивнул подполковник.
– Вот! А я предлагаю перед отправкой в суд, когда человек протрезвел и уже более-менее в адеквате, разложить его на лавке, спустить штаны и хорошим ремнём выпороть от всей широты русской души.
– Так у нас же вроде телесные наказания революция отменила, – улыбаясь, отрицательно закрутил головой Веряскин.
– А это не наказание. Его через час суд накажет. Это – профилактическая беседа. И обязательно нужно эту «беседу» сфотографировать – на пустой, конечно же, фотоаппарат – и сообщить собеседнику: ещё один привод, и эти фотографии отправятся на эту саму доску почёта кухонных «боксёров».
– А если он пойдёт в прокуратуру и заявит, что его избили в милиции? – сморщился главный милиционер города.
– Ну, шанс такой очень невелик, да и в прокуратуре тоже люди работают – поговорим и объясним позицию партии по защите детей и женщин.
– А что, давай попробуем. У меня у самого руки трясутся и чешутся, когда протокол читаю или беседую с такими выродками. Ещё есть по ним предложения?
– Есть. Не все женщины обращаются
