Иргуня, пойдем, дорогая, пойдем, моя хорошая! – звала ее Таня, но та повалилась на бок, тонкий ручеек светлой мочи вытек из–под нее на дорогу. «Что с ней делать? Как быть? Ведь не оставишь ее вот так на дороге!» – думала Таня, продолжая звать Иргу, но та не вставала. Таня решила бежать за помощью к Зинаиде Викторовне – кто еще сможет убрать больное животное с дороги?
Зинаида Викторовна, выслушав сбивчивый рассказ Тани, запричитала, заругалась, взяла поводок, толстые перчатки и пошла к своей любимице. По дороге она рассказала Тане, как давным-давно вылечила сбитую машиной собаку:
– Я забрала Кору, когда ее переехала машина, у нее было пять переломов, ты можешь себе представить?! Я ее полгода выхаживала, у нее кости гноились, я сама ей делала перевязки, давала антибиотики, сама – безо всякого ветеринара! К ветеринару ее нельзя было везти. А потом я ее учила ходить, она два шага сделает – упадет, два шага сделает – упадет, я ее под живот поддерживала… И так она у меня выздоровела и еще потом пятнадцать лет со мной прожила. Ох, сколько ж я этих бедных животных спасла, вылечила за свою жизнь… – в голосе Зинаиды Викторовны трепетали слезы.
Таня слушала рассказ и молча восхищалась этой сильной, смелой, яростной женщиной, для которой жизнь живого существа – самое дорогое, самое ценное, которая готова была жить в деревне только ради того, чтобы ухаживать за своими четвероногими питомцами, – родственники звали ее в Москву, но Зинаида Викторовна не хотела возвращаться. Эта сварливая, громкая баба, которую знала каждая собака в деревне, задыхающаяся от своего хронического бронхита, бежала к безнадежному животному, чтобы спасти ему жизнь, спасти во что бы то ни стало. Таня думала о том, какой внутренней стойкостью нужно обладать, чтобы перешагнуть через боль и страх раненого животного, чтобы иметь мужество причинять ему боль ради спасения его жизни. Она вспоминала о тех людях, которые лечили, когда еще не было антибиотиков, анестезии, и прочих благ современной медицины. Каково было врачу, резавшему живую плоть, пилившему кость по живому? И каково было тем, кто все это переживал? Боль – одна из сторон жизни, и по–настоящему человек взрослеет тогда, когда осознает и принимает эту несладкую правду.
Когда они пришли к оврагу, Ирги там уже не было. Они звали ее, но не доносилось ни звука в ответ.
– Ну что за собака такая, мать твою! – ругалась Зинаида Викторовна. – Я как чувствовала, что, когда ей легче станет, она куда–нибудь смоется! Где теперь ее искать! Я пойду наверх, а ты беги вниз, может, она вернулась к вам! Я буду тебе позванивать, как и что!
– Хорошо, Зинаида Викторовна, я поищу на участке.
Но что–то подсказывало Тане, что на участке она ее не найдет, а Зинаида Викторовна не найдет ее и наверху, у соседей. Так и произошло: собака исчезла, словно испарилась…
Поздно вечером Таня сидела у печки, проверяя тетради учеников, когда зазвонил телефон. Взволнованная Зинаида Викторовна сообщила, что Ирга вернулась.
– Уж теперь она не сбежит от меня, я все
