пикнуть не успел, как был в мгновение вознесён под потолок.
– Да я тебя, падла, порешу! – как-то буднично сообщил Бобрикову страшный гость и тряхнул Сашу так, будто тот был Буратино, из которого таким образом пытались вытрясти утаённые им сольдо. – Ты же у меня под асфальт ляжешь! Я же тебя …
Но по-настоящему испугаться Бобриков всё же не успел. Напарник его мучителя сказал:
– Брось его. Ты же видишь, это сперматозоид, у него понятия никакого.
И уже Бобрикову:
– Давно ты на Ашота работаешь?
– Сегодня первый день, – из-под потолка сообщил Саша.
Державший его на весу парень разжал пальцы. Бобриков плюхнулся на пол, но удержался на ногах.
– Ашот должен бабки, – отрезал парень. – Если через пять минут бабок не будет, я …
Он запнулся и бешено завращал глазами. Наверное, кара предполагалась столь ужасная, что о ней даже рэкетиры боялись говорить вслух. Бобриков застыл на месте. Так теряют способность действовать люди, которые не видят выхода.
Страшные гости, похоже, никуда не спешили. Топтались в мастерской, недобро поглядывая на Бобрикова. А тот совсем погас. Он пришёл сюда работать, а вместо этого попал в очень неприятную историю. Про существование рэкета он слышал, конечно, и прежде, но всегда считал, что лично его это никогда не коснётся.
– Ашот нас динамит, – нарушил молчание один из парней.
– Да, – согласился второй. – Зажал бабки, падла.
Он так разнервничался, что даже вытянул из-под куртки пистолет. Бобриков побелел.
– Ты нам ни к чему, так что не вздрагивай, – успокоил его бандит. – Это я армянина мочить буду.
– Он отдаст, – непослушными губами произнёс Бобриков. – Придёт и всё отдаст.
Жалко было старика. Бобриков не хотел, чтобы бедолагу убили из-за каких-то денег.
– Мы ему счётчик включим, – сообщил рэкетир. – Сто тысяч он нам был должен, а теперь ещё проценты побегут.
Бобриков не поверил собственным ушам. Стоял и смотрел на непрошеных гостей. Но те, похоже, нисколько не шутили.
– Сто тысяч? – недоверчиво переспросил Бобриков.
Знал, что рэкетиры – это жестокие и бессердечные люди, но чтоб за сто тысяч убивать …
– Я отдам, – сказал Саша. – Сам.
Я внутренне был готов ему поаплодировать. Он оказался неплохим парнем, готовым уберечь ближнего от неприятностей, даже понеся при этом какие-то расходы. Это свое свойство он тотчас же и продемонстрировал, вытащив из кармана сто тысяч рублей.
– Вот! – сказал благородный Саша. – Возьмите!
Рэкетир смотрел на деньги так, как пять минут назад смотрел на предложенную ему мелочь. Ситуация была столь узнаваемой, что Бобриков обмер и превратился в статую.
– Нет, он всё-таки прикалывается, – пробормотал бандит.
– Ты чё, чувак? От жизни притомился? – осведомился второй. – Баксов сто тысяч! Баксов!
И до того у Саши Бобрикова было не самое беспечное
