сказал он.
– Но ты тоже в воде.
Я улыбнулась и поплыла, наслаждаясь природой и сумасшествием. Артем плыл рядом, и я схватила его и подняла на руки.
– Серьезно? – сказал он.
Артем больше не хмурился.
– Я буду носить тебя на руках, – сказала я.
Я прошла несколько шагов прежде, чем кинула его в воду.
– Ты за это поплатишься, – сказал он, когда вынырнул.
Мы стали резвиться, как маленькие дети. Брызгались, смеялись. Я подплыла к Артему, но течение унесло меня дальше, и я обняла его талию своими ногами, чтобы случайно не уплыть далеко.
– Ого, – сказал он, – решила ко мне подкатить?
Он улыбался, а я радовалась, что сейчас так близко к нему. И прижалась еще сильнее.
– Раньше в детстве я с сестрой играла в игру «Липучка- приставучка».
– Во что?
Я засмеялась.
– В «Липучку-приставучку», – я обняла его шею своими руками, – смысл игры в том, что ты подбегаешь к человеку, обнимаешь его и говоришь: «Я – Липучка-приставучка, ты кому меня отдашь?». И он отвечал кому. Ты бежишь к этому тому и повторяешь слова. И так пока не надоест, или пока кто-то не назовет неодушевленный предмет.
– Например?
– Дерево. Я стояла, обнимала дерево и говорила ему: «Я – Липучка-приставучка, ты кому меня отдашь?». А оно молчало. Это противоречило правилам игры. А сейчас я понимаю, что тот, кто ее придумал, был одиноким, и, наверное, он хотел услышать: «Никому. Я никому тебя не отдам».
Я посмотрела в глаза Артему.
– Тём…
Его пальцы пробежались по моей спине. Прежде, чем заговорить, я сделала вдох.
– Я – Липучка-приставучка, ты кому меня отдашь?
– Лив…
– Прости, – я отлипла от него, – не знаю, что на меня нашло.
Артем взял меня за руку и прижал еще сильнее, чем это было. Его грудь плавно поднималась и опускалась вместе с моей. Взгляд был направлен только в мои глаза.
– Пожалуй, никому.
Он наклоняется меня поцеловать, и время останавливается.
– Эй! А ну вон из воды!
Мы обернулись и увидели работника парка.
– Здесь нельзя купаться!
Я проклинаю Вселенную за то, что не могла отправить этого работника на минутку позже. А лучше на две.
Артем улыбался. Он взял меня за руку, и мы стали вылезать из воды. Ветер обдувал наши мокрые тела, и я затряслась от холода.
– Вот, что придумали, – работник, старый дедушка, продолжал ругаться.
– Простите, – сказала я.
– Знак для кого висит?
Он махнул рукой и ушел.
– Тебе бы лучше снять мокрое, чтобы не заболеть.
Но я уже больна. Я находилась в бреду ночами, представляя наш поцелуй. И вот, когда он чуть не совершился…
– Прикрой меня.
Я сняла лифчик и надела платье. Трусы тоже пришлось снять.
– Можно
