из черных провалов пустых глазниц. Зал с масками был, так сказать, для личного пользования. Тем удивительнее был тот факт, то Милочка оказалась именно в нем. Еще удивительнее был факт, что Милочку маски не напугали, а заинтересовали. Чуден мир!
– Ты решил, что скажешь в полиции? – спросил Мирон, подлаживая свой шаг под шаг Харона. – Может, порепетируем для начала?
– Не надо. – Харон мотнул лысой головой. – Я скажу правду. Почти правду. Я ехал на работу, увидел на дороге кровь, почуял запах гари…
– Гари? – Мирон замедлил шаг.
– Там что-то взорвалось или сгорело. Какое-то транспортное средство. Если судить по ее одежде, мотоцикл.
– Она слетела в овраг на мотоцикле? – спросил Мирон и сам же себе ответил: – По ходу, так и было. Она ж пьяная вдрызг. Мы взяли кровь на алкоголь, но, думаю, там и дурь какая-нибудь тоже нашлась бы. Накидалась, села на мотоцикл и слетела в овраг.
– Нет. – Харон покачал головой.
– Как – нет, если все сходится? – удивился Мирон.
– Она не слетела в овраг. Сначала она упала на дорогу. Там были следы торможения.
– И?
– И лужа крови.
– И? – Мирон старательно пытался врубиться в то, о чем толкует Харон, но бессонная ночь давала о себе знать.
– Ее, – Харон передернул плечами, словно ему было неприятно само упоминание Джейн, – я нашел внизу, на дне оврага. И где-то там же внизу догорало транспортное средство. Теперь понимаешь?
Мирон начал понимать. Если девчонка слетела с трассы и там же приложилась головой об асфальт, то и найти ее Харон должен был на дороге, а не на дне оврага.
– Может, померещилась? – спросил Мирон на всякий случай.
– Что? – Харон посмотрел на него как на умственно отсталого.
– Кровь на асфальте.
– Не померещилась. И у меня прекрасная зрительная память.
– Ни секунды в этом не сомневался. – Мирон взъерошил волосы. – Выводы какие? Что там на самом деле произошло? Как она оказалась внизу? Сползла с дороги?
– В таком состоянии? – Харон неодобрительно поморщился. – Ты же врач, Мирон.
– А что за следы торможения?
– К следам я не присматривался – только к луже крови.
– То есть, ты сейчас пытаешься мне сказать, что ее кто-то сбил на той дороге?
– Не пытаюсь, я говорю тебе, Мирон, эту… девушку столкнули с дороги намеренно.
– Зачем?
Мирон остановился, дернул Харона за рукав пиджака. Тот мягко, но настойчиво высвободил свою руку.
– Чтобы спрятать, – сказал равнодушно.
– Девушку?
– Тело. Кто бы это ни был, он решил, что она мертва.
– Почему? – Разговаривать с Хароном всегда было тяжело, а сейчас тяжелее в разы. Каждое слово из него приходилось вытягивать клещами.
