вслед за ней.
Витькина жена, Света, молодая круглолицая женщина тоже хотела последовать вслед за ними.
Но, после короткого окрика мужа, послушно уселась обратно. Тесть тяжко вздохнул, скептически посмотрел на недопитую бутылку портвейна три семерки, стоявшую на столе и потянул из-под него бутылку Столичной.
– Разлив ее по стопкам, он в манере Булдакова громко произнес:
– Ну, мужики, с почином. – И лихо опрокинул содержимое стопки в рот.
Когда мама с дочкой, обе с заплаканными глазами вновь уселись за стол, у нас уже было весело.
Мы с Витькой и его женой пели «Довела меня тропка до вишневого сада». А тесть подыгрывал нам на гармошке. Хотя, лучше бы он этого не делал. Но останавливать его было себе дороже.
Люда уселась рядом со мной, обняла за талию и начала нам подпевать сильным звонким голосом. Мы с Витькой посмотрели друг на друга, сразу поняв, кто сейчас будет запевалой.
Я тоже обнял жену и, продолжая петь, размышлял, чего еще не знаю о ней. Оказывается, рядом со мной поет практически Валентина Толкунова.
Затем мы спели еще песню, затем еще, тему переезда никто больше не поднимал. Часов в одиннадцать вечера мы все же закончили праздник, На посошок выпили с Виктором и Светой. Проводили их до главной дороги, и потом улеглись спать. Вещи были сложены еще вчера.
Рано утром мы с Людой уже стояли на автобусной остановке. У ног жены сиротливо стоял небольшой фибровый чемодан. А у меня за плечами висел довольно тяжелый рюкзак. Теща, несмотря на уговоры, накидала в него всяческой снеди.
– Мда, неплохо мы начинаем семейную жизнь, – в который раз подумал я, оглядывая наш скудный багаж. – Голы, как соколы.
Однако, несмотря, на легкое похмелье и утренний холодок, настроение у меня было отличным. Я не сомневался, что все у нас будет хорошо.
Люда прижалась ко мне, крепко ухватив за руку, как будто переживала, что я куда-нибудь убегу.
– Не бойся, – шепнул я ей. – У нас все получится.
– С тобой мне ничего не страшно, – шепнула она в ответ. И я был уверен, что она так думает на самом деле.
Когда мы вышли из автобуса на автовокзале Петрозаводска, жара стояла неимоверная. Но после душного салона, сразу стало легче дышать.
Немного поспорив, кто понесет чемодан, я забрал его у Людмилы и мы потопали в сторону нашего нового жилища.
Собственно, идти было недалеко. Автовокзал находился на бывшей окраине города, застроенной частными домами и носившей гордое имя Перевалка. На улице Лежневой располагался домик Клавдии Ивановны Гусевой, у которой я снял комнату.
Бодрая, седая старушка встретила нас приветливо, но сразу поинтересовалась документами и внимательно рассмотрела штамп загса в паспортах.
После этого ринулась показывать наше жилье. Для этого пришлось снова выйти на улицу.
Меня именно это больше всего привлекло в комнате то, что вход на второй этаж был отдельный, поэтому
