поможет найти работу.
После этих слов она отпустила мое тощее тело и, глядя в глаза, сказала:
– Надеюсь, ты понимаешь, что читать новости это не занятие на всю жизнь. В следующем году ты должен поступить в университет, чтобы получить высшее образование.
– Мама, а зачем терять целый год? – улыбнулся я. – Можно ведь и заочно учиться, или на вечернем факультете.
– Саша, ну, что ты несешь? На медицинском факультете давно нет вечернего отделения, тем более, заочного!
– Зато есть историко-филологический факультет с угро-финским отделением. И поступить туда можно без проблем. Мы сегодня это уже обсуждали с Хельми Эйнаровной.
– Ох, Сашка! И почему с тобой столько проблем. Четыре года, как ты школу окончил, и в университете успел семестр учиться, на заводе работать, и армию отслужить. На Пашку посмотришь, вроде бы такой шебутной мальчишка рос, так ведь поступил после школы в университет и учится спокойно, а с тобой одни хлопоты. После твоего факультета одна дорога в учителя. Разве ты хочешь учителем быть?
– Да я вроде бы с сегодняшнего дня диктором принят на работу, разве ты не знаешь? Вот пока диктором и намереваюсь работать. А чтобы меня не выгнали, придется, пойти учится. Представляешь, кроме очередного отпуска, мне еще должны будут два отпуска для сдачи сессий предоставлять.
Зарплата, правда, сто десять рублей всего, но со временем будут надбавки, возможно премии.
Услышав размер зарплаты, мама открыла рот от возмущения.
– Это что же творится, у меня молодые врачи столько получают, так они шесть лет учились, экзамены сдавали, людей лечат! А тут мальчишка с десятью классами образования такие же деньги будет получать. Эх, нет в жизни справедливости.
Её взволнованную речь я перебил, сказав:
– Так в чем проблемы? Пусть начинают учить финский язык, если хорошо выучат, вполне возможно их тоже пригласят на радио, или телевиденье.
На мои слова она не нашла, что ответить, поэтому, воспользовавшись паузой, я зарубил дискуссию на корню, позвав маму отведать судака по-польски с гарниром из артишоков. Ну, не из артишоков, конечно, из обычных кабачков. А на десерт у меня был приготовлен мусс из брусники и морошки сделанный на манной крупе.
– Сынок, так дальше жить нельзя, – с надрывом в голосе заявила мама после ужина. – Я сегодня взвесилась на работе и с ужасом обнаружила, что поправилась на полтора килограмма. Это просто кошмар.
– Мама, а что ты так переживаешь, ради чего тебе блюсти фигуру? Ты случайно не помнишь, кто на днях заявил, что будет вести жизнь монашки и посвятит её своим детям. Так вот, официально заявляю, думаю, и Пашка ко мне присоединится – мы в таких жертвах не нуждаемся. Если же ты пересмотришь свою позицию, тогда можно будет подумать и о диете и о фигуре.
На удивление, мама спокойно отнеслась к моему заявлению и даже слегка порозовела.
– Ого! – мысленно воскликнул я. – Это что-то новенькое. В прошлых жизнях
