линиров, Раз ответил тем же. Взгляд Тикана сиял:
– Повышаю! – яростно воскликнул он и погладил лысеющую макушку.
Раз и Найдер продолжили повышать, Адван – тоже. Хотя тот все чаще тянулся к бокалу – блефовал и нервничал?
На четвертом раунде торговли Раз и Тикан столкнулись взглядами, как два опытных соперника. Дядя выложил на стол пять червовых карт. Раз – пять пик.
– Моя карта старше, – холодным голосом произнес парень.
– Я вижу, – яростно ответил Тикан. – А вы, дан, вскрывайтесь же!
Найдер бросил карты на стол.
– Одна пара? И вы так повышали? – вскричал Тикан.
Двое других игроков, озлобленно переглядываясь, вышли из-за стола. Дядя вслед им сложил ладони у груди с таким видом, словно показывал средний палец, а не делал знак уважения.
– Нет, ну я скажу вам, вы играете, как кионцы! Откуда вы, мальчики? – в голосе дяди послышалась теплота.
Раз взяли в руки восьмерку и потер пальцем число. Вся семья в прошлом. Не семья это, и не надо поддаваться на обманчивый голос.
– Мы из Киона, вы правы, – кивнул он. – Вы тоже?
– Я уехал оттуда двадцать лет назад и давненько не приезжал. Паршивый город, скажу я вам!
– Неужели у вас не осталось там родных? Или все здесь?
Найдер вышел из-за стола. Людей в комнате поубавилось, и пока никто не подсаживался.
Тикан печально улыбнулся:
– Женой и детьми не обзавелся, все не до того было. Брат был да умер, один из племянников тоже. Старший приезжал, но не ради меня, а из-за дел. А что вас привело сюда?
В голове крутился миллион вопросов. Раз с большей силой потер нарисованную восьмерку.
– Работа. Кто поедет на проклятый север по своей воле? – ответил он, подбивая дядю на новый рассказ.
Тикан сложил руки на животе и широко улыбнулся:
– Я из тех сумасшедших, кто приехал в Норт сам. Кион – красивый город, город возможностей, но он строг. Чуть позволил слабину – тебя съели. Норт тоже суров, но его суровость я понимаю. Тут, если тебя ударили, будь уверен – за дело.
– А ваш брат, его дети? Почему они остались в Кионе?
Раз знал, что это лишние вопросы, ненужные. Они приближали его не к Лаэрту в настоящем, а к самому себе в прошлом. И он, вроде бы, так хотел забыть того мальчишку, но не мог удержаться от вопросов. Каждый трогал рану, хотя знал, что будет больно, и Раз делал то же самое.
Дядя скривился:
– Эртаз всегда был себе на уме. Его только наука и интересовала. Настоящий кионец! Он не боялся идти по головам ради того, чтобы продвинуться.
«Тысяча один, тысяча два, тысяча три…» – начал Раз и, убрав руку с восьмеркой под стол, смял карту.
– И как, получилось у него?
Вернулся Найдер, неся в руках графин с бренди. Тикан заметно оживился:
– Вот за что люблю кионцев, они знают толк в развлечениях! Чтобы вы понимали, дан Шейкар – кионец. Стал бы
