сдержалась.
Высоко подняла подбородок и вышла. Только крепко, до боли стиснула руку Ирене, без слов передавая свои боль, страх и тревогу. Ирена пожала руку в ответ. Поняла.
В коридоре Рада сообразила, почему безымянный усмехался. Пройти мимо своих покоев она не смогла бы при всем желании. Рядом с красивой резной дверью стояли двое – безымянный в серебристо-сером, ничуть не похожем на серый найденных, который наряду с бурым оставался цветом тех, кто не вошел в чей-то род, и стройный черноволосый гвардеец с оранжевой лентой на новеньком мундире. Гвардеец был совсем юн, не старше Ирены, а вот возраст безымянного определить было сложнее.
– Мы – ваши личные сопровождающие, госпожа Радослава, – так же низко, как и первый склонился безымянный. – Ринкольф выполнит любое поручение, а я – всё остальное.
Радка открыла рот, чтобы спросить, что за чушь несет безымянный, а потом сообразила.
– Речь идет об убийствах неугодных и всяком таком, да? – бесхитростно спросила она.
Безусый Ринкольф закашлялся. Кудряшки его испуганно подпрыгнули на высоком ровном лбе. Совсем ребенок.
– Госпоже не стоит говорить об этом настолько прямолинейно, – снова склонился безымянный. – Мое дело предугадывать ваши пожелания, а не слушать их.
– Э, не, так не пойдет, – Радка разозлилась. – Знаю я вас. Вам не скажешь, потом не расхлебаешь! Лучше сразу запомните, убивать никого не надо. Моего мужа, бывшего любовника, его жену… – никого убивать не надо, я ясно выразилась?
Она быстро обернулась, почувствовав чей-то взгляд. Но в коридоре никого больше не было. Почудилось. Ей и в доме Мейнгрима часто чудилась Ева и к месту, и нет. Вот и сейчас.
Радка даже не вспомнила, что официально у неё с Манфредом ничего не было, и об их отношениях, приведших к рождению солнышка Фабиуша, знают только синие и их дракон. Король Ламберт.
Судя по позеленевшему лицу Ринкольфа – она выразилась очень даже ясно.
– Я вообще сомневаюсь, что вы мне пригодитесь, – продолжила она, ничуть не жалея юного гвардейца. Её же не жалели, вот и она не собиралась. – Разве что ходить со мной за покупками, носить пакеты…
Она снова взглянула на Ринкольфа, который уже справился с первым смущением. Хорошенький мальчик, точно куколка. Но совсем еще ребенок, куда ему в гвардейцы. Разве что в такие вот игрушечные, наблюдать за неудобной принцессой. А если война? Нет, рядом с ней ему удобнее.
– Ринкольф может согреть вашу постель, госпожа, – доверительно шепнул безымянный, от которого не укрылся её взгляд. – Ночи такие холодные.
До этого момента Рада думала, что никогда по-настоящему не свыкнется с ролью принцессы. Как тесная чужая одежда этот титул совсем не подходил ей. Похоже, за последние годы она позабыла, сколько чужой одежды и лиц переносила она. Одна Цветка в её исполнении чего стоила! И ведь Манфред почти влюбился, насколько вообще мог кого-то любить этот золоченный болван! А роль сильной магессы, которую она против своей воли разыграла для
