Однако он ошибался. Теперь он понял, что между ними гораздо больше общего, чем он раньше предполагал.
Харпер уныло ковыряла салат в тарелке, аппетит у нее совсем пропал от сигаретного дыма. Этот номер нужно будет очень тщательно убрать, прежде чем пускать сюда других гостей. За ужином мать отказалась разговаривать с ней о шантаже. Раздражение Харпер росло с каждой минутой. Она положила вилку, звякнувшую о китайский фарфор.
– Мы должны поговорить о том, зачем ты приехала сюда.
– Я не хочу.
– Если ты хочешь, чтобы я дала тебе триста пятьдесят тысяч долларов, я должна знать, почему тебя шантажируют. Ты кого-нибудь убила?
– Не надо быть идиоткой.
– Уже легче, – пробормотала Харпер. Встав из-за стола, она стала ходить по залу.
Затушив сигарету, Пенелопа потянулась за другой, но Харпер остановила ее:
– Хватит курить. Лучше скажи правду.
Мать сверкнула глазами:
– Тебе будет не очень приятно это услышать.
Харпер удивилась. Мать никогда особо не церемонилась с ней.
– Я пытаюсь понять, что может стоить триста пятьдесят тысяч долларов.
– На самом деле – миллион.
– Милли… – Харпер смяла в руке пачку сигарет.
Пенелопа надулась:
– Это малая цена по сравнению с тем, какие могут быть последствия.
– Ты должна поговорить с дедушкой.
– Он потребует сказать, почему меня шантажируют, а я не могу.
– Хотя бы намекни мне, в чем дело, или мне придется позвонить ему.
Пенелопа затравленно взглянула на дочь:
– Речь идет о некоторых непристойных фотографиях. Если они будут опубликованы, это погубит нас.
Харпер сначала не поняла, кого ее мать имела в виду. Пенелопа явно не волновалась о благополучии дочери, когда сбежала во Флориду.
– Кого это «нас»? – едва слышно спросила Харпер.
Мать, казалось, была поражена ее недогадливостью.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
