свернулся калачиком в кресле возле его постели. На соседней подушке небольшая вмятина. Значит, какое-то время она спала возле него.
Клео вздохнула, но глаз не открыла, полностью скрытая хлопковым покрывалом. Это хорошо, ибо ее тело слишком большой соблазн для мужчины, недавно выписавшегося из больницы.
К несчастью, воображение Джека было здорово как никогда. И с тестостероном тоже все обстояло хорошо. Кровь загустела, стала вязкой и начала скапливаться ниже пояса. С хриплым вздохом Джек спустил одеяло до бедер в надежде охладить лицо и грудь.
От одной мысли об ее изящных изгибах разум обратился к тому, к чему сам он обращаться не хотел.
Тогда он заставил мозг представить Клео в персиковом шелке под цвет ее кожи. Затем представил ее тело, прикрытое лишь ворохом опавших листьев, золотые отблески в ее волосах, подчеркнутые великолепием осени.
Но Джеку не удалось избежать сценки, в которой холодный осенний ветер разрушил его искусную работу, разметав листья и обнажив набухшие от холода розовые соски.
Он тихо выругался. Надо как-то отвлечься. Джек приказал вялому телу двигаться, но ноги не слушались. В то же мгновение его охватила паника.
Он посмотрел вниз. Чуть ниже колен гора из белого меха начала увеличиваться в размерах.
– Это что такое?
– Не что, а кто, – поправила Клео.
Джек посмотрел на нее. Веселье, искрившееся в ее глазах, вместе с хриплым от сна голосом окончательно разрушили его уже пострадавшую уверенность в себе. Он снова посмотрел себе в ноги и хмуро спросил:
– И кто же это?
– Его зовут Константин. Ужасно избалованный и наглый гибрид перса, считает себя человеком.
– Чем ты его, черт побери, кормишь? Он огромный!
– Когда его последний раз взвешивали, было семь килограммов. Иди сюда, Кон.
Злобное недовольное урчание завибрировало в ногах у Джека, когда Клео откинула покрывало и встала.
– Ой-ой! Осторожно, у него плохое настроение! Будь внимателен.
Она наклонилась над кроватью и потянулась к коту. Все внимание Джека было приковано к ее груди, она просто загипнотизировала его, покачиваясь под крошечным топом с изображением звезд и луны.
Когда Клео скинула гору меха на пол, раздалось недовольное урчание, в воздух поднялось облако шерсти. Клео поправила волосы и проводила взглядом уходящего кота, хвост которого походил на метелочку из перьев.
– Проблема в том, что он обычно спит со мной.
– Должно быть, вам тесновато.
Персиковые щеки Клео порозовели. Схватив покрывало, она плотно завернулась в него, как в хлопчатобумажную броню, и что-то гораздо сильнее злости вспыхнуло пламенем в ее голубых глазах.
– Ты ничего не знаешь обо мне и моей жизни. Ни разу не удосужился со мной связаться! Так что моя жизнь тебя не касается!
Неужели она подумала, что он имел в виду «тесно в постели»?
– Я
