Да, это будет более точным определением, доступным для понимания смертного. Но если вам всё же по душе аллегории, то прошу – на задворках нашего города хранятся настолько неприглядные вариации воплощений Тилрадана, что поверьте мне на слово, ни вы, ни я, ни кто-либо другой в здравом рассудке не захотел бы оказаться в них. Однако я искренне рад, что наш дом внешне отражает очертания того исхода, к которому пришёл мир спустя многие тысячелетия. Это навевает некое спокойствие, знаете ли, умиротворенность. Но что-то я вас совсем заболтал, – встрепенулся Эвдикт. – Вы же явились вовсе не для того, чтобы дни напролёт беседовать со старым одиноким призраком, верно? Вы прибываете в поисках идола Астрального стража Тиборы. И я знаю, как вам помочь. Т-а-а-а-к, – протянул толстячок, направляясь к массивной книжной полке.
Немного помедлив, он вгляделся в обветшалые обложки и махнул рукой слева на право, как бы отгоняя невидимую, но очень назойливую муху. Стройный ряд фолиантов ожил и послушно, том за томом, корешок за корешком, пополз к правой стенке, поочередно растворяясь в воздухе лишь достигнув края стеллажа. Слева наоборот, не позволяя полке опустеть, появлялись всё новые и новые книги.
– Где же это было? – задумчиво бормотал усач. – Ах, вот же!
Он остановил вращение хранилища, вытащил из середины увесистый гримуар и, перечитав заголовок, с грохотом хлопнул им о прилавок так рьяно, что над потертыми страницами заклубилась пыль.
– Вот, пожалуйста, – проговорил архивариус. – Всё содержимое этого тома предназначено именно вам. Усаживайтесь поудобнее и будьте предельно внимательны, ведь истина кроется всегда в самых неприметных мелочах. Владейте!
Эвдикт ударил в ладоши, и тяжёлый переплет исчез со стола и тут же упал мне в руки увесистым грузом, заставив вздрогнуть от неожиданности.
– А пока вы постигаете эти прекрасные очерки о древних таинствах, я готов заварить нам обоим чай. Вы пьёте чай?
– Пожалуй, – удивился я.
– Ох, какое счастье. В наше время – хотя «время» не самое удачное слово – уже и не встретить настоящих ценителей столь благороднейшего напитка.
Усач скрылся за массивом винтовой лестницы, откуда послышался звон посуды и тонкий струящийся аромат засушенных трав.
– Всё больше попадаются ценители вина или эля, а среди разумных и тем паче. Вот ваш достопочтимый предшественник и вовсе предпочитал нечто странное. Как же он говорил?
Некоторое время толстячек задумчиво мычал, вспоминая название.
– По-моему, то питьё звалось Братананской или Картаганской…
– Буртазанская брага, – подсказал я.
– О, да. Верно, – продолжая греметь чашками, радостно согласился Эвдикт. – Стало быть, вы тоже имеете опыт в данном вопросе? Но спешу заверить, Буртазанский коктейль вряд ли обладает хотя бы толикой намёка на благородство. То ли дело чай. Нужно сказать, я единственный
