ребенка, Поль. Не прокатит.
Хлопаю глазами. До меня не сразу доходит, что он думает, будто ребенок мой. Кроха, словно чувствует, что речь о ней… замирает.
– Прости, что ты сказал?
Олег делает шаг ко мне, и я замечаю красные прожилки в глазах от недосыпа. С его работой неудивительно, что у него такой видок.
– Я сказал, что если ты решила выдать этого ребенка за моего, то у тебя ни черта не получится, Поль.
Отталкиваю его одной рукой, второй продолжая держать ребенка.
– Ты идиот? – моментально вскидываюсь на него. – Я в жизни бы такого не сделала, – мотаю головой, но взгляд непроизвольно падает на милое личико, – это не мой ребенок, Олег.
Понижаю голос. Похоже, кроха заснула. Даю себе секундочку полюбоваться нежным личиком. У меня вообще может такого пупса никогда не быть. А я бы очень хотела. Такую кроху от любимого человека.
Олег хмурится. Бросает быстрый взгляд на переноску.
– А чей тогда? – выгибает бровь бывший.
Ну раз уж он в таком тоне начал разговаривать, то и мне есть что ответить.
– Видимо, твой. Потому что я нашла его под твоей дверью.
Тыкаю на ступеньки в подтверждение своих слов. Олег бледнеет.
– Хреновая шутка, Поль.
Хмыкаю.
– А ты видишь, что я веселюсь?
Олег шумно выдыхает сквозь зубы.
– Положи его обратно, и сделаем вид, что его тут не было.
Таращусь на него, а у самой от таких слов внутри все холодеет. Он же не может быть настолько бесчувственным? Не может же?
– Ты сбрендил? Это же совсем маленький ребенок! – в моем голосе прорезаются истерические нотки.
– Это ты сбрендила. Он чужой. Не твой и не мой. Давай я просто вызову ментов, и пусть они разбираются.
Взгляд цепляется за кусочек белой бумажки.
– Подожди, кажется, тут какая-то записка.
– Полин, я не спал четверо суток. Ты думаешь, мне до каких-то там записок?
Выхватываю листок.
– Подержи, пожалуйста, – протягиваю переноску в сторону Олега.
Он шарахается от меня, как от смертельно больной. Хмыкаю.
Мужчины такие мужчины.
– Не думала, что ты такой трус.
Олег пронзает меня возмущенным взглядом.
– Это чужой ребенок. У меня своих-то нет ещё, а ты предлагаешь рискнуть его сохранностью и взять.
Закатываю глаза.
– Тогда читай, что там, – делаю вторую попытку и тяну руку с запиской, – Олег, мне, вообще-то, тяжело.
–Ну так поставь переноску, где взяла.
Прикрываю глаза. Делаю глубокий вдох. Мысленно приказываю себе терпеть. Олег прав: он понятия не имеет, что такое маленький ребенок. И я даже готова закрыть глаза на его идиотские предложения.
– На холодный и грязный? – выгибаю бровь.
Олег шумно вздыхает.
– Да тут моют полы чаще,
