Мелкие пузырьки ударили в нос, так что она чуть не чихнула, а на языке появился сладкий ягодный вкус. Эль очухалась, резко отставила напиток подальше и попробовала с помощью креветок избавиться от противного горького послевкусия.
– Скажи, а похищение Ярен действительно связано с нашим врагом?
Таллика шикнула, постукивая пальцами по столу:
– О таких вещах лучше не болтать.
Ведьма с досадой глянула на дно пустой кружки, и Эльвия заботливо подвинула ей свою.
– Но я ведь правильно догадалась? – не унималась она, перейдя на шепот.
Таллика вздохнула и слегка кивнула.
– Слышала, что Опирум говорила сегодня про могильный вирус?
– Враг хочет использовать его в своих целях?
Таллика влила в себя вторую порцию напитка и стерла с губ несколько капель.
– Полагаю, тот, кто за этим стоит, хочет начать новую войну магов и не магов. Но, кто это, не знает даже твой дедушка. Нет сомнений только в том, что враг воспользуется трупом Ярен. Она Величайшее Зло и мощнейшее оружие. Без нее он беспомощен.
– Поэтому я должна уничтожить ее… Одно мне непонятно, если она так опасна, почему этого не сделали раньше?
– Только твой дар способен убить эту бессмертную тварь, – Таллика вновь глянула в окно справа. – Правда, бытует мнение, что Орден Правосудия приказал сохранить тело Ярен для научных исследований. Пока не будет открыто лекарство от могильного вируса, от которого дохнут маги.
Таллика отрешенно уставилась на стол, все еще постукивая по нему пальцами. Только сейчас Эль уловила в бессмысленном жесте повторяющуюся мелодию, которая показалась ей знакомой. И тут ее осенило – это колыбельная, которую дедушка напевал ей после каждой вечерней сказки. Эль попыталась вспомнить слова и смогла восстановить несколько строк. Она не была уверена в них, но ей нестерпимо захотелось поделиться приятным воспоминанием, поэтому промурлыкала:
Спи, малышка, засыпай!
Ждет тебя далекий край.
Волшебство там со-зидай!
Я люблю тебя, ты знай.
Эльвия столкнулась с пронзительным взглядом серых глаз, омраченных задумчивой печалью. Таллика прекратила настукивать мелодию.
– Извини, – стушевалась Эль. – Напомнило песню из детства.
– Старая неерская колыбельная. – Таллика улыбнулась. – Мама всегда пела мне ее перед сном.
Эль с удивлением увидела в дерзкой и грозной девушке с опасной силой Металлу́р маленькую ранимую девочку, и ей нестерпимо захотелось щелкнуть башмачками и очутиться дома на Земле, в теплых объятиях матери.
– Я тоже скучаю по маме. Ты давно виделась со своей?
– Очень. Она погибла. Мне было семь.
Ответ Таллики обескуражил Эль.
– Извини, я не знала. Не стоило поднимать такую тему. Мне очень жаль.
– Ой,
