как позвала? Написала о том, что происходит, у себя в соцсетях, понимая, что эти ни за что не упустят возможности засветиться. Девочки – модели. А сложившаяся ситуация для них – хороший фон.
– Так вот оно что. Значит, и ты модель?
– В далеком прошлом.
– А в настоящем?
Вот о чем мне не хотелось бы говорить.
– В настоящем я помогаю Сергеевне. Это заведующая интернатом. Потрясающая женщина. Работать-то сюда особенно не идут, вот она и тащит на себе все сама. В летний период особенно сложно, потому как отпуска.
– Значит, ты помогаешь детишкам?
– Или они мне, – пожимаю плечами, – это же фантастика, как они…
– Что?
– Как они готовы прощать тебе все что угодно, принимать тебя со всеми твоими тараканами и заморочками, быть полностью и абсолютно на твоей стороне, бескорыстно, щедро, по-царски. Даже не знаю, почему принято считать, будто это мы их чему-то учим. На самом деле все происходит с точностью до наоборот.
– Значит, ты учишься прощать? Только не говори, что хочешь простить мужчину.
– О, нет. – Мне даже смешно. – Но что мы все о грустном? Ты, помнится, мне романтику обещал.
– Раз обещал, надо исполнять, – задумчиво кивает Марат, а я иронично ухмыляюсь, потому как у мужчин обычно какие-то свои представления о романтике. Жду, что он поцелует меня или попытается соблазнить. Даже почти решаюсь поддаться этому. И тут он усаживается за фортепиано и уверенно касается клавиш… Ну, нет. Так не бывает. Он не может еще и музицировать. Хоть где-то же он должен сплоховать!
– Не то? – даже в темноте вижу его белоснежную улыбку. – Сыграть другое? Тебе не по душе репертуар?
– Нет, – откашливаюсь, – Шопен мне вполне подходит.
– Тогда что не так?
– Тебе кто-нибудь говорил, что нельзя быть таким идеальным?
– Почему нет?
– Это жутко раздражает.
– Значит, ты раздражена? – смеется тихо.
Эх… В том-то и дело, что нет. Я в полнейшем восторге. И это проблема. Очень-очень большая проблема. Но с другой стороны, если об этом никто не узнает, то… Нет. Я не могу рисковать.
Глава 5
– Да, отец. Доброе утро.
– Судя по твоему голосу, утро и правда доброе.
Я останавливаюсь посреди дорожки. Лагерь только-только начал просыпаться, народ потянулся к импровизированным умывальникам и душевым, а я… я даже не ложился. Прикрываю пекущие от недосыпа глаза и подставляю лицо ласковому утреннему солнцу. Я влюблен, я покорен, я будто бы под хорошей дозой. Это, видно, издалека чувствуется. Неспроста же отец заметил. Ну и пусть… Мне скрывать нечего. Да и не скроешь такого.
– Погода отличная.
– Хм… Кажется, ты далеко от дома. У нас тут гроза.
Веду носом. Воздух действительно наполнен ароматом озона, тянущегося от костра дыма и мокрой глины. Глина здесь всюду. Из-за этого вход в озеро не ахти
