style="font-size:15px;"> – Это мужчина?
– А это – сцена ревности?
– Нет, – цежу сквозь зубы, с трудом контролируя закипающие внутри незнакомые прежде эмоции. – Это попытка лучше узнать женщину, с которой…
– У тебя ничего не было.
– Зачем ты так? Я разве заслужил? – одергиваю. Это нелегко – сохранять трезвость мысли, но кто-то же из нас должен.
– Нет, конечно, нет, – шепчет она. – Прости. – Касается моей руки пальцами. Рисует один ей понятный узор.
– И все-таки, кто это? Твой бывший?
– Это – моя самая большая ошибка, Марат. Пожалуйста, давай об этом не будем.
– Хочешь, я с ним поговорю?
Она садится, опираясь на руку. Глядит на меня, закусив губу. Есть в ее взгляде что-то сбивающее меня с толку. Здесь и веселье, и благодарность, и что-то болезненное.
– Спасибо. Это совершенно лишнее. Давай сойдемся на том, что свои проблемы я буду решать сама.
Ну да, как же. Сама… Это невозможно ни при каких обстоятельствах. Я должен знать, с чем имею дело, чтобы понимать, как нас защитить. Афина, к счастью, не в курсе наших традиций, и я пока не стану ничего ей объяснять, чтобы лишний раз не пугать сложностями, но сам-то я должен понимать, от чего мне отталкиваться, объясняя родне свой выбор!
– Я мужчина. Я должен решать проблемы.
Афина вздыхает. И не желая пускаться со мной в спор, игриво интересуется:
– А что должна, по-твоему, делать я?
– Любить меня. Рожать детей, создавать уют в доме…
Улыбка Афины немеет. Застывает на лице рваным шрамом.
– Ох, ты ж, черт! – спохватывается она. – Я ведь обещала провести с малышней зарядку!
– Постой. Тебя что-то смутило в моих словах?
– Нет! Но ты рассуждаешь… хм… очень патриархально. Прости. Мне правда нужно бежать.
Афина наклоняется, чтобы забрать пустую чашку, и, прихрамывая, идет к лагерю, где ее дожидается детвора. Интересно, как она собирается заниматься с травмированной ногой? Не сводя обеспокоенных глаз с Афины, набираю Мишу.
– Мих, скинь мне всю имеющуюся документацию по лагерю.
– Зачем? Тут же все решено.
– Ничего не решено. Давай, скидывай. И это… скажи мне, насколько заключения об аварийности соответствуют действительности?
– Да как сказать? Половина таких лагерей по всей стране находятся в похожем состоянии. И ничего. Работают.
– Ясно. Я подумаю…
Пока Афина довольно профессионально гоняет детей, я изучаю имеющиеся у нас экспертизы. Делать что-то у нее за спиной неправильно. Не мешало бы ей рассказать, кто я такой, и какой мой интерес, но я пока мало представляю, как это сделать, чтобы она, недоверчивая, поверила, что я ей не враг. Да и не привык я по-пустому сотрясать воздух. Пока у меня нет четкого, согласованного со всеми заинтересованными лицами плана, не о чем и говорить. А чтобы такой план появился, мне с командой нужно проделать кучу дополнительной
