в свое время входило в стоимость обустройства загородного поселка. Мэр всё планирует разводить здесь рыбу – вот если его взвод окучит картошку, так сразу после этого отправится искать мальков.
– А что там с этой дырой?, – под визг ребятишек спросил мэр. Иван нахмурился, соображая, о чем речь.
– Тебе какая разница? Спокойно занимайся Истой.
– Вот дать бы тебе в морду!, – вспылил Витек и развернулся к собеседнику. Иван завел правую руку за спину, уравнивая возможности, и сказал: – Ну дай. Только я отвечу.
– Аааааааа, – осуждающе протянул Витёк, – инвалида бить будешь.
– Инвалид у тебя в голове сидит. Честное слово: прекращай, давай. Ходишь, одна рука есть, третьего вон с женой родили. Нормально всё. Не нашёлся круг. Нет его.
– А ведь это люди пришли с запада, – немного подумав и кивнув своим мыслям, сказал Подбережный, – тайно пришли. А Серов-то что сказал?, – блефовал Витек, решив, что капитан Суровин что-то недоговаривает.
– Не вызывал.
– И знаешь почему. Всё потому же. Живешь с американкой: вот и затолкали к стене, несмотря на все твои заслуги, а нашел бы русскую девушку, всё бы по-другому было.
– Меня всё устраивает.
– И этот, – завелся на любимую тему Витёк и кивнул на Джека, – на девок посматривает, давно за Катькой кладовщицей вашей бегает: куда она, там обязательно Ромео этот нарисуется. Письма под ее дверь подкладывает.
– Откуда информация?
– Проверено: Нинок рассказала, соседка твоя: без прослушки, без камер, всё как-то знает. А Катюха молодцом, держится: у американца обе руки целые, пусть тренируется. Пусть будет благодарен, жить тут разрешили: сидит вон на солнышке, улыбается, дышит, а сколько людей погибло от этого их вируса, подумать страшно. Мы, наверное, никогда не восстановимся в прежнем количестве, – говорил мэр, взглядом, зло прожигая мирно лежащего на песочке Джека. К нему подошел Щукин, поздоровался, посадил на шею такую же огненно-рыжую дочку, как он сам, и отправился купаться, а Витёк продолжил гневную речь: – Всё из-за них, шлют свои сообщения: мол, виновные наказаны, заговор, безумный доктор Паблутти приговорен к двумстам миллионам смертельных казней. Понятное дело врут, чтобы нащупать выживших, и еще разок вдарить новым достижением прогресса, а потом что-нибудь придумают, на кого-нибудь свалят. А мы не устоим, Вань: последние пятнадцать миллионов русских. Кто поможет? А этот сраный золотой миллиард уцелел: привились, говорят, от ковида, а оно на частице купира было сделано, вот и уцелели. Даже китайцев по пальцам пересчитать можно. А ты с двумя руками ни картошку окучить, ни узнать у Серова, что к чему не можешь. Серов далеко, а мы тут почти у самого края сидим и позволяем этим расхаживать! Всё из-за своей девки…
– Витя!, – жестко одернул Иван, и они схлестнулись взглядом.
Подбережный расслабил кулак, грустно улыбнулся, достал из сумки из-за плеча бутылочку с водой с откидной крышкой, отпил и подождав пока гнев уляжется
