Хейгену. Тот обреченно приготовился слушать очередной поток жалоб.
Однако предпраздничный дух, видимо, поднял Конни настроение. Она просто хотела узнать, что подарить на Рождество отцу. А еще Санни. И Фреду. И Майку. Для матери она подарок уже выбрала. Хейген предложил несколько вариантов, но Конни отмела все как дурацкие, а потом наконец сказала, что не хочет больше его отвлекать.
Услышав очередной звонок, Хейген швырнул бумаги в корзину. Ну их к черту, пора вставать и уходить! Впрочем, не ответить ему не позволяло воспитание. А когда секретарша сообщила, что звонит Майкл Корлеоне, Том с радостью снял трубку. Он любил Майки.
– Том, завтра я приеду в город вместе с Кей. Я хотел сказать отцу кое-что важное перед Рождеством. Он будет дома завтра вечером?
– Конечно, – ответил Хейген. – До конца праздников он никуда не уедет. Мне что-нибудь для тебя сделать?
Но Майкл был скрытен, весь в отца.
– Нет. Думаю, увидимся на Рождество. Все ведь будут на Лонг-Бич?
– Да.
И Майкл, не размениваясь на праздную болтовню, что обрадовало Тома, повесил трубку.
Хейген попросил секретаршу позвонить его жене и сказать, что задержится. Пусть оставит ужин на столе. Выйдя из офиса, он быстро зашагал к центральному универмагу «Мейсис». Вдруг кто-то перегородил ему путь. И не абы кто, а сам Солоццо!
Турок взял Хейгена под руку и тихо произнес:
– Не пугайся, я просто хочу поговорить.
Дверь припаркованного у обочины автомобиля вдруг открылась.
– Садись, – так же тихо поторопил Солоццо.
– Мне некогда, – сказал Хейген, вырывая руку. Тревоги он пока не чувствовал, только раздражение.
Тут сзади подошли двое. Ноги у Хейгена вдруг стали ватными.
– Садись в машину, – повторил Солоццо. – Поверь, если б я хотел тебя убить, то уже убил бы.
Хейгена эти слова совершенно не успокоили, но в машину он сел.
Майкл Корлеоне соврал. Он уже был в Нью-Йорке, а звонил из номера в отеле «Пенсильвания», меньше чем в десяти кварталах от офиса Хейгена.
– А ты убедительный врунишка, Майки, – туша сигарету, заметила Кей Адамс, когда он положил трубку.
Тот присел на кровать рядом с ней.
– Все ради тебя, милая. Скажи я родным, что мы здесь, нас бы сразу же вытащили – и никакого тебе ужина, никакого театра, а спать пришлось бы раздельно. Таков порядок в доме моего отца: мы ведь не женаты.
Он обнял Кей и мягко поцеловал в сладкие губы, а затем аккуратно повалил возлюбленную на кровать. Она закрыла глаза, ожидая, что произойдет дальше, и Майкл ощутил невероятный прилив счастья. Всю войну он сражался на кровавых островах в Тихом океане, мечтая о девушке вроде Кей Адамс: красивой, нежной, хрупкой и страстной. Кей открыла глаза и притянула Майкла к себе. Они занимались любовью до самого выхода на ужин и в театр.
После
