что слова звучат неискренне, я знаю, она поймёт.
– Главное, что всё обошлось, – выдыхает с облегчением. – С Никой там, всё хорошо? – спрашивает мать, видимо по голосу слышно, что я на разговор не настроен.
– Да, она здесь. Я потом тебе перезвоню, – протягиваю телефон синеглазке и чувствую, как на душе стаёт легче.
– Анастасия Мироновна.., – вижу, что улыбается и дальше не вникаю.
Скорее всего Ника ещё ничего не сказала про то, что беременная, но мать и без слов умеет распознавать. Таньку она безошибочно определила с Русом, когда сестра ещё сама сомневалась.
Улыбаюсь неосознанно, потому что уверен, что наш с Никой ребёнок, будет для матери важнее меня самого.
“Жизнь скоро сказочная у меня настанет, осталось только с братвой столичной, полюбовно добазарится и завязать с этими отстойными делишками”, – думаю с сарказмом, вообще, смутно представляя весь расклад.
Наблюдаю за ходящей взад-перёд Никой и периодически поднимающей на меня глаза.
Она всё ещё, о чём-то разговаривает с моей матерью, по телефону. А я думаю о том, что как ни крути, но мне нужен Бодрый, чтобы определиться, куда дальше рулить и от чего отталкиваться.
Мало ли, вдруг Михей, обдолбанный, какой-нибудь дикой хренью, всё ещё носится по городу. Это будет означать, что Нику нельзя никуда отпускать от себя.
От мысли, что шизанутый мажор, до сих пор не натыкан мордой в собственное дерьмо, начинаю чувствовать себя воспитателем детского сада.
Спрашиваю у синеглазки, сколько сейчас времени, когда она отключает связь с матерью.
Она подходит ближе и я нагло пользуюсь ситуацией, снова затягиваю её на кровать.
На этот раз Ника скидывает ботинки и залазит ко мне “с ногами”.
Лежим молча, её голова у меня на плече. Дыхание возле моего уха становится ровным и я понимаю, что она уснула.
Не успеваю расслабиться, как спящая красавица закидывает на меня свою стройную ножку. Сжимаю резко челюсти, чтобы не заорать и тихо мычу от боли, потому что её коленка упирается прямо в мою повязку на ноге.
Терплю и думаю, чё мне делать?
Если разбужу Нику и она узнает, что попала ногой в мою рану, то потом ещё долго будет от меня шарахаться. Такой вариант меня точно не устраивает.
Аккуратно приподнимаюсь и дотягиваюсь рукой до заднего кармана джинсов синеглазки, достаю пальцами её телефон. Так же медленно и осторожно подпихиваю гаджет под лежащую у меня на груди руку, прикладывая указательный палец к камере.
Случайно заметил, как она разблокирует свой телефон, оказывается не зря.
Нахожу контакт “Рома” и нажимаю не задумываясь. Прикидываю, как долго мне придётся терпеть давящую боль, если Бодрый сейчас у себя дома.
– Ника, ну как? Получилось? – спрашивает лысый заспанным голосом.
– У неё получилось, – отвечаю, хотя понятия не имею, о чём он говорит. – Бодрый, ты где? – интересуюсь, задирая голову кверху и стараясь разговаривать
