история в книге была забавной, на душе мальчика становилось тепло и весело. И он на миг совсем забывал о своем горе и одиночестве.
Яну шел десятый год. За зиму крылья подросли, вытянулись до середины бедра. Оставаясь один в библиотеке, Ян раскрывал крылья полностью и пытался разглядеть их в маленькое зеркало на длинной ножке, сделанное из отполированной стали. Зеркало было у дяди реликвией, оставшейся от прапрадеда, который был среднекрылым мастером по ковке – изготавливал мечи, ножи, вилы и другой инструмент. Сам плавил металл, соединял в разных пропорциях, а затем выплавлял и вытачивал филигранные вещицы. Так рассказывал дядя, а ему – его дед, которого он застал еще живым в глубокой старости. Зеркало не отражало целой картины, только маленькие кусочки, отдельные перышки. Но Ян и увиденному радовался и вдохновлялся. Его намерения крепли вместе с ростом крыльев.
Весной, когда снег полностью сошел, и вода в озере посветлела, мать взяла Яна помогать со стиркой. Пока она полоскала белье на причале, он зашел в холодную еще воду по колени, закатав штанишки, и раскрыл крылья на полный размах. Зачарованный, он внимательно глядел на свое отражение, переливающееся бликами солнца на мелкой ряби воды. Легонько взмахнул, всего на локоть в размах, но с восторгом ощутил, как его босые ноги отрываются от ила, и все тело вытягивается вверх, к чистому лазурному небу.
– Ян! Иди сюда! Нечего озорничать! – крикнула мать с берега. Она заметила, чем он занят, и ей это не понравилось. Когда мальчик подошел к ней и наклонился к тазу с мокрым чистым бельем поднять его, женщина, уставившись на макушку сына ледяным взглядом, сквозь зубы процедила:
– И что тебе эти крылья сдались? Обрезали бы и жили как все, мирно, спокойно, без неудобств.
– Горбы тоже мешают на спине спать, – пробубнил Ян, – больше им нет практического применения. А с помощью крыльев летать можно, путешествовать… – по губам больно прилетело мокрым полотенцем.
– Крылатая тварь дядьку твоего убила! Ей под стать хочешь быть? – раздраженно съязвила мать, повысив голос, – Высоко летать и людей мирных шугать?!
Ян не ответил, только зло исподлобья зыркнул на глупую бесчувственную женщину.
Тайком от родителей он начал учиться летать. Уходил как обычно вечерами в библиотеку. Только теперь за книги садился после тренировки. Ян дал себе задание – каждый день упражняться, махать крыльями, пока мышцы не откажут, пока не почувствует изнеможения. Сначала он спрыгивал с лавки. Потом стал выходить на задний двор, наглухо отгороженный забором с двух сторон от соседей и редким частоколом от полей. Здесь он забирался на кучу прошлогоднего сена, которую выволок из амбара. Далее шла крыша сарая. Каждый раз Ян при прыжке вперед раскрывал крылья и взмахивал ими, стараясь устремиться от земли вверх в догорающее золотом и багрянцем вечернее небо.
Бывали и осечки. Заклинивало что-то, сводило мышцу, и юный летун падал в колющий соломинами стог или того хуже – на землю. Но все-же
