Нет, мой юный спутник, мы не будем останавливаться ни у Энвера, ни у старика Фердинанда. Я покажу вам постоялый двор в тысячу раз лучше. Но то будет завтра на закате…
– А сейчас, почтеннейший, – проговорил Рахим, – продолжи, прошу тебя! Мне интересно знать, чем же окончится эта поучительная история.
– Повинуюсь, уважаемый…
Максуд устремил глаза в непроглядную тьму. Должно быть, путь был виден ему более чем отчетливо. И продолжил рассказ.
– На горизонте вновь встали горы. И лишь тогда караван свернул с тропы, втягиваясь в ворота, раскрытые не во всю ширь, а лишь так, чтобы изможденный верблюд смог войти и не задеть клочковатыми боками створок.
Погонщики при виде ночлега, куда более уютного, чем кошма посреди камней, разговорились и стали споро снимать груз с усталых животных. И лишь когда зашипело в казанах масло для зирвака, когда последний из верблюдов был накормлен, отвязал Максуд мальчишку от седла.
– Ну что ж, маленький лазутчик, а теперь говори, что ты должен был делать после того, как вновь будет разбит лагерь.
– Я должен был найти знак… А рядом со знаком должен найтись и человек, которому нужно просто рассказать, куда и зачем ты направляешь караван.
Глаза мальчика горели ненавистью, но Максуд видел, что тот говорит чистую правду.
– Совсем просто… Выходит, вчера ты тоже нашел знак, а под знаком и человека, которому рассказал о моих планах.
– И ничего такого я ему не рассказал! Да я знать не знаю твоих планов! Я просто сказал, что караван нагружен пряностями, что измазал ладони в одном из мешков…
– Какой правдивый лазутчик, – удивился Максуд. – Ты не сказал ни слова лжи, не сказав ему ни слова правды!
– Но я и впрямь ничего не знаю, – пробурчал мальчишка, косясь на блюдо с лепешками.
От предводителя каравана, конечно, не укрылся этот взгляд. Но до отрадного мига было еще далеко.
– Ну что ж, мальчик, скажи мне, ты видел по дороге знак?
Мальчишка кивнул.
– И можешь показать его.
– Могу. А ты дашь мне поесть?
– Конечно. Но чуть позже. И лишь после того, как ты мне покажешь знак и опишешь человека, которому ты должен все рассказать.
Мальчишка, кивнув, принялся рисовать в пыли пальцем большой ноги знак, более всего похожий на кривую улыбку: сначала появились две точки – глаза, потом вертикальная черточка – нос, потом полукруг – изгиб губ. Завершил рисунок неоконченный круг.
– Забавно, – проговорил Максуд, – такой знак можно найти где угодно и пройти мимо, приняв за обычные каракули ребенка. Вот только здесь, вдали от селений, детям взяться неоткуда. Разве что ты, дурачок, появился…
– Я не дурачок. Я… Я есть хочу.
– Так как же должен выглядеть тот, кто ждет тебя под этим знаком,
