подняла одну бровь, Кора позади меня вздохнула.
– Я десая и ведьма, деса де Гринберг, могу и свистнуть, могу и в ребра заклятием приложить.
Моя противница промолчала и опустила глаза.
– А вы, девушки, – я обратилась к наложницам. – Какое вам дело до свадьбы императора? Это государственные дела, их и без вас решат.
Никто не успел мне ответить, а в зал вошел, хлопая в ладоши, Милир.
Ликуй, пронырливый дознаватель! Первый день, а у меня уже драка. Вот надо тебе сейчас появиться? Я такую речь заготовила. Эти куриц… лебеди меня нормального ужина лишили, а я сейчас их сна лишу. Весь праздник отмщения мне обломал.
– Здравствуйте, десы, – поклонился этот пытливый драконище барышням и Арлинде, – и десаи, – этот кивок он адресовал мне, Коре и обитательницам гарема, – если никто не возражает, умыкну от вас дворцовую распорядительницу.
– Возражает, – крикнула я, – порядочные десаи наедине с драконами не остаются, – закончила капризным тоном.
А Герман, пристроившийся на моей шее, тихонько бурчал:
– А если остаются, то драконятся.
Милир устало посмотрел на меня.
Да знаю я, какая я заноза. Скажи спасибо, избавила от участи моего супруга.
– Пойдем, Лисси, – он взял меня под локоть, – тебе этот разговор нужен так же, как и мне, – и кивнул статс-даме: – Деса Арлинда, проводите девушек? Кора, рад был повидаться.
– Постойте-ка, дес Ойлистрей – я выхватила руку, – во-первых, куда ведешь и зачем? А во-вторых будет после во-первых.
– Десая Риверс, – явно злился мой бывший жених, – нам необходимо обстоятельно проговорить детали первого испытания невест.
– Первое испытание?
– Вы слышали, да?
– Когда? Мы успеем подготовиться?
Шепотки раздавались из угла участниц отбора.
Я критически посмотрела на своих девочек (ну все, привет, я считаю их своими) и взглядом заставила всех заткнуться.
– Хорошо, дес дознаватель, – теперь я сама подала ему руку. – Кора, – подозвала я подругу, словно свою горничную, – забери Германа, пожалуйста.
Тот не упирался, устал. Завтра с ним побеседуем.
Я дала себя увести из женской части дворца. Но для всех обитателей этого места меня не увел дознаватель, а я сама позволила это сделать.
Мы достаточно долго шли по бесконечным коридорам с гобеленами и портретами. Я витала в своих мыслях, посматривая на старого знакомого – язык не поворачивался назвать его другом, хотя мне хотелось, – а он сохранял невозмутимое выражение лица.
Первой не выдержала я. Терпение никогда не было моей добродетельностью.
– Милир, не томи, зачем позвал?
Мой попутчик прищурил взгляд,
– Что там у вас произошло?
– Ничего стоящего внимания главного дознавателя, –
