от обрыва.
– Была когда-то. Теперь её закрыли.
– Почему?
– Обвалы случаются слишком часто. Вполне возможно, через пару десятков лет обрыв приблизится вплотную к дороге.
Да, это вполне может произойти. Многочисленные ущелья словно раскалывают цепочку гор. И это ущелье – самое большое. Слева от него у подножия гор располагается и город, и пригород графства Сайен, однако сейчас всё погружено во тьму. Лишь фары машины дают приглушённый свет, Демиан развернул её так, чтобы они светили в сторону дороги. Но и этого хватает, чтобы оценить масштаб. Если приехать сюда днём, я уверена, что с этого места не будет видно конца и края горного массива. Без понятия, какова протяжённость этих гор, но они очень монументальны.
Запрокидываю голову и смотрю на звёзды. Кажется, стоит протянуть руку – и они посыплются на ладонь.
– Красота, – выдыхаю, повернувшись к Демиану.
Он молча изучает моё лицо, потом переводит взгляд ниже – в область груди, и я шумно втягиваю воздух. Отчего-то становится жарко, хотя на вершине довольно прохладно.
– Да, красиво, – отзывается Демиан.
В его голосе сквозят хрипловатые нотки. Они вызывают странный отклик в моём теле, и я напрягаюсь.
– Испугалась?
– Чего именно?
– Хоакин. Он лапал тебя.
Демиан возвращает взгляд на моё лицо, и я вижу отблески ярости в ледяных глазах. Его ноздри раздуваются, кулаки сжаты, а черты лица заострены. Если бы мы были влюблены, то я бы подумала, что Демиан ревнует. Но мы не влюблены. Он просто бесится из-за того, что кто-то чуть не осквернил его собственность.
– Я обещаю, никто не причинит тебе вреда, Никки.
– А ты? – шепчу еле слышно, однако он слышит и словно звереет ещё больше, но молчит. – А ты, Демиан? – спрашиваю в полный голос. – Ты не причинишь мне вреда?
Кажется, я вижу, как двигаются мускулы на его лице. Или это просто игра теней и света от машинных фар. Да, конечно, второй вариант. С чего бы Демиану психовать из-за таких вопросов?
– Боишься, – он не спрашивает, а констатирует факт.
– Возможно. Но и тебе тоже стоит. Ты купил вещь, к которой не прилагалось ни инструкции, ни гарантийного талона. Мало ли, что я могу натворить.
– Считаешь себя вещью, Никки?
– Так проще выживать.
– А жить ты не пробовала? – он делает шаг ко мне, но я не отступаю и не отвожу глаз.
– У меня была жизнь, и тебе прекрасно об этом известно. А потом Морган забрал у меня всё.
– Думаешь, ты одна такая? Миллионы людей страдают, Никки.
– Я не страдаю, Демиан. Я выживаю.
Он усмехается, приближаясь ещё на шаг. И снова я остаюсь на месте и стойко выдерживаю его темнеющий взгляд. Мои соски твердеют, но я не придаю этому значения. Тут прохладно и ветрено, чему удивляться?
– И как успехи? – в его голосе вновь появляется хрипотца.
