вскоре ответил чуть усталый голос. Сегодня дело приходится иметь с одними голосами.
– Добрый вечер, это Белинда Симпсон?
– Да, а кто это?
– Меня зовут Маргарет. Я звоню вам по поводу Мэрайи Симпсон.
– О, подождите минутку… – было слышно поспешное перемещение, и голос скоро отозвался расстроенно. – Бедная мисс Гудвин. Но я уже рассказала все полиции. Это так ужасно!
– Да, понимаю, но некоторые факты остались невыясненными, – решила обойти Мардж вопрос своей компетенции. – Возможно, мы могли бы встретиться?
– Я не знаю, – задумалась Белинда. – Не думаю. Сейчас я должна находиться при пациенте непрерывно… И вообще…
– Но сейчас я могу задать несколько вопросов? – не могла Маргарет упустить шанс.
– Да, да, пожалуйста, – рассеянно согласилась сиделка. – Такая трагедия. Она была самой милой старушкой из тех, с кем мне приходилось сталкиваться. Бывает, знаете, придираются, что переложил не на место подушку или купил молоко не той жирности… Ну, все такое, а мисс Гудвин была само очарование, – в голосе звучали слезы. – Помогу, чем могу.
– Я так поняла, она редко бывала дома? – уточнила Маргарет, вышагивая по парку недалеко от кофейни Кэрри.
– Я бы не сказала, что вы! Наоборот, всегда, когда я приходила, около десяти утра, она еще лежала в постели, а потом вставала и одевала старенький халат…
– Во сколько вы уходили?
– По-разному. Обычно около двух-трех часов. Закупки, уборка, готовка. Стандарт. Но поговорить с мисс Гудвин было одно удовольствие – начитанная, разум в полном порядке.
– Она кашляла, да? – проверке подверглись теперь слова жильцов восьмой квартиры.
– О да, у нее были и астма, и аллергия, да полный букет. Только лекарства она покупала всегда сама. Знаете, – с грустью засмеялась Белинда, – она, как ребенок, ненавидела свои капли. Добавляла их в чай или кофе, говаривала, что так не заметно, что они горькие.
Капли в кофе! Отравлены были капли, а не кофе! Вот так просто! А вдруг сахар?
– Кофе она пила с сахаром?
– Нет, она вообще не ела сахар, а что?
Значит, капли! Конечно!
– Да просто так. Что-то еще?
– Я говорила офицеру, что она была веселой оптимисткой, и мухи не обижала. Прекрасная пациентка.
– И она никуда не ходила? Может, по воскресеньям?
– В воскресенье я выходная. Мисс Гудвин рассказывала, что читает книжки, когда меня нет. Да и куда ей ходить-то? Я ведь все приносила.
– Лекарства, например. Вы сказали, что не покупали их.
– Верно… Не знаю. Может, кто приносил, но она никогда не рассказывала, чтоб кто-то еще к ней ходил. Может, доставка.
– А завещание у нее было?
– Точно, один раз все же она собиралась уходить, я еще
