охотник довольно уверенно шел впереди, показывая дорогу, и пока попыток сбежать от своих конвоиров не предпринимал. Сразу за ним, буквально дыша ему в спину, следовал Пантелей, пристально следящий за тем, чтобы пленный проводник не выкинул какое-нибудь коленце.
Через несколько километров, впереди показались очертания сторожевой башни замка. Здесь немец вдруг резко свернул налево, уводя русских разведчиков в глубину леса в сторону от тропинки, ведущей к крепости.
Пантелей, не отстающий от него ни на шаг, грубо схватил пленника за шиворот и прошептал прямо в самое ухо:
– Куда ты нас ведешь?
– Мы пойдем в обход, чтобы нас не засекли с башни, – прошипел в ответ проводник, злобно косясь на Пантелея.
В ответ сибиряк неохотно выпустил немца из захвата и слегка подтолкнул в спину, чтобы тот продолжил дальнейший путь.
Между тем, темная сентябрьская ночь окончательно вступила в свои права, окутав предгорья своей густой иссиня-чёрной вуалью. Лишь тонкая белесая полоска выглядывающего из-за туч месяца мерцала в вышине. Идти приходилось осторожно, чтобы ненароком не споткнуться за неприметную для глаз корягу или не наступить на сухие обломанные ветки деревьев, чтобы не наделать ненужного шума.
Через полчаса пешего перехода, охотник стал часто останавливаться, внимательно осматриваясь по сторонам – он искал одному ему известные ориентиры. Догадавшись, что они уже почти достигли конечной цели своего маршрута, разведчики еще больше сосредоточились и, не сговариваясь, взяли автоматы наизготовку.
– Вход – там, – наконец, односложно прошептал почти одними губами проводник, указывая рукой на небольшой, поросший густым кустарником пригорок, затерявшийся среди еловой поросли.
Ремизов взглянул в указанном направлении, но поначалу ничего не увидел. Тогда Юрий осторожно достал бинокль. Теперь он разглядел едва различимую, практически вросшую в земляной покров, деревянную дверь с проржавевшими от старости коваными петлями.
– А чем это здесь так мерзко воняет? – тоже шепотом задал ему вопрос Лёшка, подошедший сзади. – Как будто из выгребной ямы.
И действительно – в ноздри неумолимо проникал отвратительный едкий зловонный аромат гнили.
– Ёшкин кот! – не удержался и выругался от неожиданности Пантелей, оступившись в темноте. – Да тут и вправду яма выкопана.
Остальные медленно, внимательно всматриваясь себе под ноги, подошли к нему поближе. В нескольких метрах от входа в подземный тоннель зияла глубокая воронка, навскидку – метра три в диаметре. Вонь распространялась прямиком оттуда. Не успели диверсанты сделать и шага в ее сторону, как внезапно ночную тишину прорезал скрипучий звук открываемой деревянной двери.
Ремизов скорее почувствовал, чем увидел, появившуюся в этот момент на лице пленного охотника ядовитую ухмылку. Не раздумывая и доли секунды, руководствуясь только природным инстинктом,
