в ее глаза, затем неожиданно кивнул:
– Хорошо. Я верю тебе.
Можно было подумать, что между этими двумя сложились теплые отношения – раз со мной он церемониться не стал, а с Мариной так же жестоко не поступил. Возможно, юркий мозг манипулятора вспомнил, с кем встречается эта девушка, – инкуб не хотел проблем с Николасом, потому был вынужден поверить ей на слово.
Кристина звонко смеялась в стороне. Она уже обработала Аго – и теперь чесала длинным ногтем обмякшего тролля под подбородком. Она победила. Снова. Я ненавидела ее сильнее, чем когда-либо прежде, но теперь понимала – в сверхполицию я с заявлением не обращусь, хотя она сто раз заслужила. Ноги не поведут, все тело не подчинится… ведь в таком случае Диминик расстроится.
Стоило этим двум отморозкам уйти, как Маринка бросилась ко мне, причитая:
– Наташ, ты как?
Ответом ей были мои закатывающиеся глаза – я завалилась обратно на землю, поглощенная возвращающейся болью.
– Аго! – закричала она в сторону. – Быстро за лекарем!
– Да я уже бегу! – отозвался тот издали.
Марина плакала, но трясла меня:
– Ну-ка, смотри на меня. Подумаешь – царапинка! Ты же будешь магикопом – и не такое придется испытать. Видела бы ты тело моего оборотня – там столько шрамов… – ее речь меня угнетала еще сильнее, потому она сбавила тон и сменила тему: – Ты была права, Наташ. Дим – самый настоящий ублюдок… Я почему-то была уверена, что уж в такой ситуации он выберет верную сторону.
Я прокашлялась и прохрипела:
– Не смей на него ругаться… У меня от него сердце чешется. – Рассмотрела мину на лице подруги, которая понимала, в каком раздрае сейчас находится мой разум, и добавила: – Но мою сторону он не выберет никогда. Представляешь, как это больно?
Лекаря Аго притащил быстро – с целым мешком инструментов и трав. Пришлось отдать ему за помощь все остатки нашей премии и еще в карманах поискать, но она того стоила. Уже после первых заклинаний боль отступила. Следующим он запечатал открытую рану, намазал сверху вонючей травяной кашей и туго перебинтовал мне ладонь.
– Шрам останется, – деловито объяснял ведьмак. – Но косточка срастется. Без амулета заживления ран потребуется недели две, а руку надо беречь и менять накладку дважды в день – я оставлю снадобье. Как ты так поранилась? Уж слишком ровный порез, как от острого клинка…
Я молчала, как и все остальные. Если решили сожрать даже такое, то к чему сотрясать воздух? Поцелуй инкуба лег в благодатную почву – не то что в первый раз. Я и без того испытывала к Диминику непреходящую влюбленность, потому его яд приняла радостно и целиком, десятикратно его усилив. Это влияние пройдет, но тогда уже в сверхполицию не побежишь – не на заживший же шрам жаловаться?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен
