Кто бы ни говорил о свадьбе, речь всегда шла о том, что для Эстер все только начинается, а для Мэтью – заканчивается. Я не могла понять почему – ведь это Мэтью ухаживал за Эстер, это Мэтью сделал ей предложение, это Мэтью везде проявлял инициативу – а Эстер оставалось только сказать «да».
Розалинда легонько толкнула Эстер локтем.
– Я шучу, сестренка. Хотя я бы предпочла жить в городе, а не здесь, – добавила она, разглядывая прачечную и банк, мимо которых мы проезжали. – «Приезжай скорее в Рай и со скуки умирай». Новый девиз этого города.
– А по-моему, Роззи, – откликнулась Эстер, – здесь очень мило. Ты же знаешь, городская жизнь – не для меня. Каждый раз, когда я приезжаю в Нью-Йорк, у меня раскалывается голова.
– Ну тогда хотя бы заведи небольшую квартирку в центре города. Она тебе может понадобиться.
– Понадобиться для чего?
– Для того чтобы не сбрендить тут окончательно, вот для чего. Вспомни нашу мать. А ведь это у нас в крови!
– Роззи, – снова попыталась образумить ее Эстер, взглянув на нас с Зили в зеркало заднего вида и стараясь понять, прислушиваемся ли мы к их разговору.
– Что у нас в крови? – спросила Зили.
– Ничего, – ответила Эстер. – С нашей кровью все в порядке.
Женщина с коляской перешла дорогу, и Эстер снова нажала на газ, доехала до конца основной дороги и свернула в жилые кварталы. Сама она была здесь лишь дважды, поэтому по пути несколько раз поворачивала не туда. До свадьбы домом занимался Мэтью, но после переезда Эстер собиралась взять все в свои руки.
– Он сказал, что остальную мебель я могу выбрать сама, – взахлеб рассказывала она, не отрывая глаз от дороги, – и обои тоже! Он мне выделит на это бюджет, но, зная Мэтью, можно предположить, что мне его хватит с лихвой.
– Он знает, что женится на женщине с отменным вкусом, – сказала Розалинда. – Когда ты закончишь обставлять дом, ты можешь стать профессиональным декоратором.
– Он никогда не допустит этого, ты же знаешь.
– Шучу. Я знаю, что он человек строгих правил.
– На которые я с радостью согласилась. Я и не собиралась думать о карьере.
Вскоре мы проехали мимо вывески «Эплсид Эстейтс» – нового жилого района Эстер и Мэтью, где все дома были построены совсем недавно, а через несколько минут свернули на Граус-корт, в глухой закуток, в самой середине которого стоял купленный Мэтью дом.
Перед поворотом на Граус-корт Эстер притормозила, чтобы мы смогли разглядеть дом со стороны улицы.
– Мэтью говорит, такие дома называются «четыре на четыре», – сказала она. – Четыре комнаты внизу, четыре наверху. Абсолютная симметрия.
Это был квадратный дом, выкрашенный в белый цвет, с крутой двухскатной крышей и трубой из красного кирпича. Четыре
