в великолепный сад, разбитый во внутреннем дворике между четырех длинных четырехэтажных тюремных корпусов. Между воротами и двором стояла почти законченная часовня в романском стиле. Предвидя мой вопрос, Стивенс указал на постройку:
– Давненько вы тут не были, а, доктор?
– И в самом деле. Кажется, она уже совсем готова.
Он махнул рукой, обращая наше внимание на заднюю сторону сооружения:
– На самом деле нам остается достроить с боков переходы, чтобы заключенные могли посещать воскресные богослужения, не сталкиваясь с местными жителями.
Стивенс стал объяснять, что жители местного прихода взялись финансировать строительство взамен на отказ от исполнения смертных приговоров в Уормвуд-Скрабсе.
– Впечатляет, – равнодушно произнес Холмс.
– И, я уверен, это послужит еще одним шагом к исправлению заблудших душ, – добавил я, желая сгладить впечатление от его сухости.
Через небольшой садик мы попали в то, что было, очевидно, своего рода казармами тюремщиков. Нас сопроводили в приемную, перегороженную по всей длине высокой стойкой. Сидевший за ней крупный охранник вытянулся по струнке, завидев Стивенса.
– Вольно, Бёрт, – проговорил тот и, указав на нас с Холмсом, добавил: – Эти господа, мистер Холмс и доктор Уотсон, прибыли из Лондона, чтобы расследовать убийство Дженкинса и Болдуина. Господа, это наш новый надзиратель, Джон Бёрт.
Мы кивнули в знак приветствия, и Стивенс повернулся обратно к стойке.
– Что, Тиг уже здесь, Бёрт? – спросил он.
– Да, сэр. Ожидает в кабинете, как вы и просили, – отрапортовал Бёрт, отпирая решетку слева от стойки. – Но он сейчас не в самом приятном расположении духа.
– Хорошо, Бёрт. Продолжайте нести службу, – распорядился Стивенс и повел нас через проход в короткий коридор.
Мы вступили в комнату в конце коридора. Посередине за небольшим столиком сидел надзиратель. Он подскочил, как только мы вошли.
– Вольно, – приказал Стивенс, представил меня и Холмса этому высокому хорошо сложенному мужчине, после чего, извинившись, покинул комнату и закрыл за собой дверь.
Холмс сел напротив тюремщика:
– Заранее благодарю за помощь, сэр. Я постараюсь не отнять у вас слишком много времени.
Тиг отклонился в кресле:
– Поздновато вы, не так ли?
Холмс и бровью не повел, обратив все свое внимание на надзирателя.
– Мистер Тиг, как давно вы были знакомы с вашим коллегой Дженкинсом?
– Я скажу вам то, что уже говорил Бёрту. У меня нет ничего общего с этим делом! – Он почти кричал.
– Насколько мне известно, никто вас ни в чем не обвиняет. Если вы просто ответите на пару вопросов, уверен, все будет в порядке, – сказал Холмс своим самым умиротворяющим тоном. – Так как долго вы знали охранника Дженкинса?
– Я был
