сосредоточить твою энергию на уроках, мне пришлось упирать на то, сколько прибыли ты можешь извлечь благодаря изучению магии.
Он умолк. Я тоже молчал. Сказать было нечего. Он был прав и в воспоминаниях, и в истолковании их.
– Так вот, – вздохнул он, – есть еще одна сторона магии. Есть ответственность… ответственность по отношению к своим коллегам-магам и, еще важнее, по отношению к самой магии. Хотя у нас есть соперники и мы, вероятно, наживем и новых, если протянем достаточно долго, и хотя мы можем драться с ними или выживать их с работы, мы все связаны общим делом. Долг каждого мага – содействовать распространению магии, добиваться, чтобы ее применение уважалось и чтилось. Чем могущественнее маг, тем больше его чувство долга.
– Какое это имеет отношение к нашему теперешнему положению? – напомнил я.
– Здесь поставлен на кон принцип, малыш, – ответил он, тщательно подбирая слова. – Ты слышал это и от Плохсекира, и от Тримбла. И еще важнее, ты слышал это от населения, когда мы говорили с крестьянами. Родрик рискует всем своим королевством, ставя на способность магии справиться с этим делом. Так вот, никто, кроме мага, не способен определить, насколько разумной или неразумной может быть такая задача. Если мы потерпим неудачу, все профаны увидят, что магия потерпела неудачу, и никогда больше не будут доверять ей. Вот потому-то мы и не можем отказаться от этого задания и уйти восвояси. Мы здесь представляем магию… и мы обязаны попробовать сделать все, что в наших силах.
Я несколько мгновений думал об этом.
– Но что мы можем сделать против целой армии? – спросил я наконец.
Конец ознакомительного фрагмента. Полный текст доступен на www.litres.ru
