мне никто заранее не сообщил. Как только я обо всем узнала, сразу же пришла, – ответила девушка, и я напрягся.
Почему Анна разговаривает со Львом Степановичем на равных и о какой встрече она говорит?
Красавица из сада и есть внучка Ладонского?
Да не-е-ет. Бред. Я видел Софию, ничего общего с Анной.
– Ты опять копалась в земле? Выглядишь как оборванка! – рявкнул Ладонский.
– Мне переодеться?
– София, сядь, – сказал Лев Степанович, и я выпал в осадок, – мы и так долго тебя ждали.
Чтоб я сдох!
Пока я приходил в себя, псевдоцветочница прошла вглубь комнаты и, закинув ногу на ногу, устроилась по соседству.
Это что же за день-то такой неудачный? Я что, сегодня, когда зубы чистил, щетку и тюбик на полку не по фэншую положил?
Я покосился на девицу. Сидит довольная, лыбится, визитку мою в ручонках вертит.
Развела, дрянь, как пацана малолетнего! Небось, думает – самая умная. Ничего, сочтемся еще.
Ладонский нас друг другу представил. Я сухо поздоровался, неимоверным усилием воли вместо ругательств выдавил из себя вежливые слова и отвернулся от мерзавки, глаза бы мои ее не видели!
И как она могла мне понравиться, не пойму.
Как была белобрысой дрянью, так ею и осталась.
Яблоко от яблони недалеко падает, а это вообще на дереве осталось висеть. Лев Степанович ох как с наследником промахнулся! Если он искал себе подобного, надо было Софию выбирать. Она его точная копия – хитрая, подлая фурия, правда, упаковка чуть покрасивее и помоложе, а так один в один Ладонский, только с грудью и длинными волосами.
Разговор резко перешел на обсуждение нашего с Софией брака, будь он неладен. Сначала речь шла о том, что после развода каждый из нас останется при своем. Потом было решено, что жить мы будем у меня в квартире. Какая же это боль! Внучке Ладонского хватит недели на то, чтобы изгадить мою идеальную холостяцкую берлогу, а я ведь так ее берег, только проверенных любовниц туда водил. Теперь там поселится эта зараза, натащит ворох свою вещей, они будут повсюду валяться, а я – об них спотыкаться. Вечерами я люблю отдохнуть в тишине (шума мне и на работе хватает), но чую, об этом придется забыть. Теперь София будет бегать по дому с телефоном у уха и звонить подружкам, парикмахерам, стилистам, бровистам, шмотистам, мать их…
Камнем преткновения стали ужин в честь помолвки и последующая за этим свадьба. Мой отец предлагал отметить эти два события с размахом и шиком. Подозреваю, что ему лично все равно, но матушка не поймет, если он сэкономит на свадьбе единственного сына. Ладонский же, напротив, предлагал более дешевые варианты и был не намерен тратиться. Когда представители старшего поколения, пачкая друг друга вылетающей изо рта слюной, разбирались, кто же из них прав, София незаметно для всех подкинула мне на колени мою же визитку.
– Я ее немного испачкала, ты уж прости, – шепнула она и, похлопав ресничками, изобразила раскаянье.
София
