что единственным способом привлечь внимание Кати было писать ей пространные письма, вроде тех, которыми они обменивались с Генрихом. Не стоило и пытаться подражать ее братьям в утонченности и небрежном изяществе. Вместо этого он станет излагать свои мысли пространно и взвешенно, относясь к ней с серьезностью, с какой еще никто к ней не относился. Существовал риск, что его письма заставят ее зевать. И все же Катя происходила из семьи, в которой, несмотря на природную склонность к иронии, художников уважали. Возможно, она сумеет разглядеть в Томасе писателя, обладающего независимым умом, а не восторженного сынка любекского коммерсанта?
Однажды вечером, когда он сидел в кафе, вошел Пауль Эренберг. Какое-то время они не виделись.
– Я слыхал, ты нашел принцессу и пытаешься ее разбудить, – сказал Пауль.
Томас улыбнулся.
– Брак – это не твое, – сказал Пауль. – Ты должен это понимать.
Томас заметил, что Паулю следует говорить потише.
– Всем, кто сидит за этим столом, прекрасно известно, что брак – это не твое. Все видят, куда ты смотришь.
– Как твоя работа? – спросил Томас.
Пауль пожал плечами и не ответил.
– Она молода, твоя принцесса. И богата.
Томас промолчал.
Прошла неделя, прежде чем Пауль без предупреждения появился на пороге его квартиры. Шел дождь, его одежда промокла. Томас дал ему полотенце, нашел вешалку для пальто. Он решил, что Пауль пришел поговорить о Юлии, которая объявила о намерении покинуть Мюнхен и поселиться в баварской деревне.
– Надеюсь, ты отговоришь ее от этого опрометчивого поступка, – сказал Томас.
– Я уже сказал ей, что не представляю, чем она там займется. Большинство людей с радостью переехали бы оттуда куда угодно.
– Она считает, моему младшему брату будет лучше учиться в деревенской школе.
Томас гадал, как долго они будут плутать вокруг да около. Он подошел к окнам и закрыл ставни.
– Что ты хочешь этим сказать? – спросил Пауль.
– Ничего.
– Я не думаю, что ты должен жениться, – сказал Пауль.
– Тогда я тебя удивлю, – ответил Томас.
Глава 4
Мюнхен, 1905 год
После объявления о помолвке Прингсхаймы дали обед в честь Юлии Манн, ее дочери Лулы и зятя Йозефа Лёра. Это был первый официальный обед после приема, на котором Томас познакомился с Катей. Вступив в парадную гостиную, Лёр воскликнул:
– Да уж, денег пошло немало!
Катя с улыбкой обернулась к Томасу: вечно эти зятья норовят сказать пошлость. Томас досадовал, что Карла на гастролях – ее способность к лицедейству сегодня была бы кстати.
Катины родители приняли их с искренностью и теплотой. Мать Кати церемонно распорядилась, чтобы гостям подали напитки, пока
