к тому же по дороге в Ардсмьюир ему довелось увидеть немало ее последствий – пепелищ, разрушенных деревень и потравленных полей.
Приверженность горцев своему роду стала притчей во языцех; с учетом этого не оставалось сомнений, что любой из них предпочел бы заточение и все возможные кары для себя, но не опасность преследований со стороны англичан для родных.
Грей сел за стол, взял перо и вновь обмакнул в чернила.
«Ты ведь знаешь шотландскую храбрость, – написал он, добавив самому себе, что именно этот хайлендер выделялся этим качеством и между соплеменниками. – Чрезвычайно невелика вероятность того, что я мог бы силой или угрозами выпытать у Фрэзера, где находится золото, даже если оно есть на самом деле, а уж в противном случае никакие угрозы не подействовали бы. Поэтому я задумал действовать иначе и решил сблизиться с ним как с настоящим вожаком шотландских заключенных, чтобы попытаться в беседах с ним узнать какие-либо сведения. Честно сказать, пока что мои шаги не привели к особому успеху, однако полагаю, у меня имеется еще пара козырей в рукаве. Надеюсь, тебе не стоит объяснять, – аккуратно приписал он, – что мне не хотелось бы, чтобы все это дошло до начальства».
Не стоит обнадеживать их возможными сокровищами, вполне вероятно, вообще мифическими: разочарование при неудаче может привести к опасным последствиям. Однако при благоприятном исходе он вполне сможет успеть и подготовить подходящее донесение, и получить заслуженный приз – возможность вернуться из этой дыры к цивилизации.
«Итак, дорогой брат, обращаюсь к тебе за помощью в получении как можно более точных сведений обо всем, связанном с Джеймсом Фрэзером. Впрочем, умоляю сохранить это в тайне, чтобы никто не узнал о моих намерениях и не насторожился.
Заранее благодарю тебя за все возможное содействие, которое ты сумеешь оказать, поскольку уверен, что всегда могу на тебя положиться».
Он вновь опустил перо в чернильницу и подписался, изобразив в конце изящную виньетку:
«Твой покорный слуга и преданный брат,
– Мне говорили, заключенные болеют, – сказал Грей. – Я желал бы узнать, насколько плохи дела.
Ужин был съеден, беседа о литературе завершена. Настало время поговорить о деле.
Фрэзер сурово нахмурился. В руке он держал стакан хереса, но он так и не притронулся к вину за весь вечер.
– Так оно и есть. Дела весьма плохи. Болеет около шестидесяти человек, причем пятнадцать из них серьезно. – Он заколебался. – Мог бы я высказать просьбу?
– Я ничего не обещаю, мистер Фрэзер, но вы, разумеется, имеете право на пожелания, – официально ответил Грей.
Он и сам почти не притронулся ни к еде, ни к питью: аппетит у него почти пропал в предчувствии какого-то важного события.
Джейми
