ожидание закончилось… – Он вытер пальцем глаз. – Простите!
Официант поставил на стол кружку кофе, и женщина попыталась было пододвинуть ее поближе к капралу, но тот почти злобно оттолкнул ее руку:
– Прошу вас, не надо. Я сам справлюсь.
Сконфузившись, она отвернулась и стала разглядывать свое отражение в окне. Ее лицо казалось совершенно спокойным, и это ее удивило, потому что она ощущала гипнотическую нереальность происходящего, как если бы ее переносило из одного сна в другой. Стараясь думать о чем-нибудь постороннем, она стала следить за мерным движением вилки морпеха от тарелки до его рта. Девушка ела с жадностью, а вот в ее тарелке еда уже совершенно остыла.
А потом приступ повторился, хотя и не в такой острой форме, как в прошлый раз. Женщина вздохнула, когда ее отражение расплылось в слепящем свете огней встречного поезда.
Капрал тихо ругался, и его проклятья звучали как слова молитвы. Потом он судорожно обхватил голову обеими руками.
– Слушай, парень, может, тебе врачу показаться? – заметил морпех.
Женщина схватила капрала за судорожно вздернутую руку.
– Я могу вам чем-то помочь? – спросила она.
– В госпитале, чтобы купировать приступ, врач смотрел мне прямо в глаза… Когда я смотрю кому-нибудь в глаза, это проходит…
Она заглянула ему в лицо.
– Ну вот, – произнес капрал, сразу успокоившись, – вот и прошло. Вы милая!
– Где это вас так? – спросила она.
Он нахмурился:
– Много где… Это все нервы. Они у меня ни к черту.
– И куда вы сейчас?
– В Виргинию.
– Домой, значит?
– Да, домой.
Пальцы, стиснувшие руку капрала, занемели, и женщина слегка их разжала.
– Запомните: главное – дом, а все остальное не важно.
– А знаете, что я вам скажу, – зашептал он. – Я вас люблю! Я вас люблю, потому что вы очень глупая и очень наивная и еще потому, что вы никогда ничего не узнаете про настоящую жизнь, кроме той, что вам покажут в кино. И я люблю вас, потому что мы уже в Виргинии и я почти дома!
Женщина резко отвернулась. В напряженной тишине повисла ее обида.
– Значит, думаете, это самое главное? – продолжал капрал. Он наклонился над столом и сонно потер ладонями лицо. – Ладно, но есть же еще достоинство. Когда такое вот произойдет на глазах у людей, которых я знаю всю жизнь, что мне делать? Думаете, мне приятно будет сидеть с ними за одним столом, как вот с вами, и видеть, как им противно? Или думаете, мне хочется напугать эту милую девчушку, чтобы она, глядя на меня, начала представлять себе всякие ужасы, которые могут случиться с ее парнем? Я несколько месяцев все ждал и ждал, и мне говорили в госпитале, что со мной полный порядок, и вот в первый раз я… – Он осекся, и его брови сошлись на переносице.
Женщина положила две купюры около своего счета и отодвинула стул.
– Позвольте, я пройду, – сказала она.
Капрал
