стука, затем ещё два. Человек с землистым лицом и глазами мертвеца выглянул наружу и открыл дверь пошире. Почти всё освещение было выключено.
– Быстрее, мать твою, – сказал землистый тип, обращаясь к Бутси.
– Я спешил, как мог, Кармине. Там такая пурга, пиздец просто.
Клуб был заполнен пищалками, дурацкими шляпками, перевёрнутыми столами и кровью. Делани заметил смазанные следы на полу, где тащили волоком трупы. У стены на раскладушке лежал Эдди Корсо. Увидев Делани, он осклабился.
– Врача, врача, – прошептал он и изнеможённо улыбнулся.
На его лице была кровь, возможно, с мокрых малиновых рук; по его белой рубашке расползалось большое кровавое пятно.
– Боже, больно-то как, Док.
– У тебя случалось и похуже.
Тот улыбнулся: «Морфий, морфий… – словно зов из окопов под дождём. – Док, пожалуйста…»
Корсо засмеялся, затем застонал, и Делани дал ему то, в чём он нуждался. Он протёр пациенту руку ваткой, смоченной в спирте, подготовил шприц и ввёл дозу морфина. Корсо вздрогнул, затем вздохнул, издав булькающий звук. Делани разорвал окровавленную рубашку, чтобы осмотреть самую серьёзную из ран, затем остановил кровотечение, использовав эластичный бинт.
– Тебе надо в больницу, Эдди.
– Больница? Ты что, сбрендил? С таким же успехом меня можно отвезти в «Дейли Ньюс»», – от морфина его голос превратился в дрожащий шёпот. – С этим никуда нельзя. Это…
– Я не смогу сделать то, что тебе нужно, Эдди, – сказал Делани. – Тебе нужен хирург.
– Ты же делал это в Аргоннах, Док!
– И попортил немало ребят.
– Но меня-то не испортил!
– Тебе нужен профессиональный хирург, Эдди. Любой, у которого правая рука работает как надо, в отличие от моей. Кто-нибудь из больницы святого Винсента.
– Как только туда привозят с огнестрелом, сёстры вызывают копов.
– Давай я посмотрю, что можно сделать, – сказал Делани. – Телефон у тебя работает?
– Ага, – сказал Бутси. – Вон там.
Делани позвонил в больницу святого Винсента, назвался своим именем, спросил дежурного хирурга и стал ожидать, не вешая трубки. Его глаза скользили по пространству клуба: кровь и беспорядок, стонущий Эдди Корсо, тип с землистым лицом у двери и Бутси, доедающий в баре остатки торта. Взгляд его упал и на фотографии в рамках – боксёры, бейсболисты, пикники, праздники, свадьбы; между ними коричневело групповое фото остатков батальона на выжженной французской земле. Все они были ещё юными – крестьянские парни и городские жулики, и среди них Эдди Корсо, смеющийся, будто бы он выиграл в лотерею, вечно с шутками-прибаутками, и при этом храбрец, каких Делани не видывал. Он увидел и себя самого, стоящего на фланге, с медицинской повязкой на рукаве, лицо исхудало, сигарета в тогда ещё здоровой правой руке.
– Алло-алло, – раздался голос в трубке. – Доктор Циммерман слушает.
– Ну
