не быть!
Ее голос звучал вполне уверенно, но вот руки мелко дрожали. Да уж, наверное, ей понадобилась вся смелость, чтобы обратиться к императору без позволения. Но совместное фото, которое можно будет потом опубликовать в своем блоге, заиметь хотелось так, что она переборола страх. Как и другим девушкам: кандидатки затаили дыхание, с надеждой глядя на императора. Включая меня. Мне было интересно, что он ответит. Разозлится? Отговорится правилами?
– Почему бы и нет, – неожиданно отозвался мужчина. – Такая забота о тех конкурсантках, которые, возможно, покинут отбор, заслуживает поощрения.
В его тоне послышалась едва заметная ирония. Без сомнения, он разгадал истинные намерения Блэр – впечатлить подписчиков фотографией с императором. Почему же тогда согласился?
Как бы то ни было, все тут же засуетились. Буквально через несколько секунд в столовой, словно из ниоткуда, возник увешанный фотоаппаратами фотограф с ассистентами, и нас согнали в тот угол, где, по их словам, был «выигрышный свет».
Пока мы выстраивались в линию, этот самый свет нещадно бил в глаза. Девушки пытались оказаться поближе к императорскому телу и яростно пихались.
Охнув, когда мне прилетело локтем в бок, я попыталась отойти к краю – и была остановлена криком фотографа, который, профессионально улыбаясь и отпуская комплименты, мигом выстроил нас по росту, причем как-то странно. Я, обладательница среднего роста, оказалась во втором ряду, а самые высокие: Генриетта, Касси и обе модели – в первом, где их усадили на стулья.
«А, наверное, это нужно для того, чтобы император казался выше на нашем фоне», – догадалась я, когда он невозмутимо подошел и встал за нами. Хотя мужчина и так мог похвалиться внушительным ростом… Я едва доставала ему до плеча. Император благоразумно не стал ввинчиваться в наш девичий ряд, чтобы не выделять фавориток.
«Точно, он, как предусмотрительный человек, будет держаться подальше от нас, пока не определится, кто ему нравится», – подумала я, и тут мне на спину вдруг легла горячая рука. Ой…
Дернувшись, я еле удержалась от того, чтобы не обернуться. И так понятно, что это не стоящая справа Блэр вдруг решила меня приобнять – разве у нее могут быть такие крупные ладони, жар от которых пробирается даже сквозь форменный пиджак? До меня донесся чуть резковатый запах мужского парфюма: бергамот с грейпфрутом. И тут фотограф яростно защелкал объективом, словно ему нужно было поставить рекорд по количеству отснятых за минуту кадров. Растянув губы в улыбке, я постаралась придать лицу максимально естественное выражение, хотя в голове постоянно билась мысль, что император меня трогает. Мамочки…
Тут его ладонь медленно двинулась вниз, и там, где он касался моей спины, по ней разбегались мурашки. Дернувшись, я прерывисто вдохнула, и с трудом вернула на лицо улыбку. Что он творит?
Ладонь мужчины меж тем на миг остановилась на пояснице – и снова двинулась вверх, но уже легко, едва касаясь самыми кончиками пальцев. Мое сердце
