площади, потом выступил перед собравшейся толпой, рассказав им, что выполняет декрет председателя Совета Народных Комиссаров товарища Сталина, в котором говорится, что задержанные с поличным грабители, насильники и убийцы подлежат расстрелу на месте. Эти слова толпа мелитопольцев встретила одобрительным гулом. Затем сухо треснул залп из винтовок – и четыре фигуры упали у стены.
А потом наступила тишина… Слышался лишь грай вспугнутых выстрелами ворон, мечущихся над кронами деревьев, да тихое позвякивала сбруя на переминавшихся с ноги на ногу лошадях.
– Мехмед Ибрагимович, – тихо спросил до этого все время молчавший адмирал Пилкин – единственный, кто проводил грешные души бандитов крестным знамением, – скажите, а может, все как-то по-иному можно было сделать?
– Владимир Константинович, – так же тихо ответил Османов, – в том то и дело, что нельзя. Их уже нельзя было исправить. Знаете, в джунглях Индии тигр, попробовавший человечины, на всю жизнь становится людоедом. Этих бандитов и насильников тоже может исправить лишь могила. А господин Донцов, если и сам лично и не убивал, но своим подстрекательством к убийству не меньше виноват, чем его подручные. Пусть он даже и прикрывал их мерзкие поступки разными красивыми словами.
– Правильно говорите, товарищ Османов! – сказал Махно, подходя к майору и адмиралу. – Не успели мы одних господ скинуть, так сразу новые нам на шею лезут, да еще тянут за собой своих господ – то есть то австрийцев, то французов. Тьфу!
– Закончим на этом, товарищи, – сказал Османов, оглядывая окружающих его людей. – Пора, наконец, установить в Мелитополе народную власть – советскую. Где товарищ Пахомов?
– Здесь я, – ответил предводитель местных эсдеков, только что объявивший себя большевиком.
– Значит так, – сказал Османов, – Советская власть – это порядок в городе и соблюдение всех прав трудящихся. И это совсем не то, о чем думают некоторые. Никакого самоуправства, конфискаций, экспроприаций и расстрелов кого-либо по классовому признаку. Если будут замечены хоть какие-то из перечисленных мной явлений, то это будет считаться бандитизмом со всеми вытекающими из этого последствиями. – Майор кивнул головой в сторону стены, где лежали тела расстрелянных. – Понятно, товарищ Пахомов?
– Понятно, товарищ Османов, – кивнул тот; ему почему-то уже совсем не хотелось становиться главой этой самой советской власти в городе Мелитополе.
– Очень хорошо, – сказал Османов, – сейчас мы все отправимся в здание управы, найдем вашего градоначальника господина Панкеева и объясним ему политику нашей партии. Он, как градоначальник, пусть занимается городским хозяйством, чистотой на улицах, качеством мостовых, вывозом мусора и нечистот, городскими учреждениями образования и здравоохранения. То есть всем тем, о чем вы, профессиональные революционеры, и понятия не имеете. Вашей же обязанностью, как председателя совета народных депутатов, будет следить, чтобы в городе соблюдались все декреты,
