цитаты были ей знакомы, некоторые она встречала в более поздних источниках в искаженном виде, а некоторые – видела впервые.
– Ага… Входить в двери с левой стороны, не занимать весь проем… не ходить по середине дороги, мужчина идет по правой стороне, женщина – по левой… Так вот почему Ми-фужэнь все время налетает на меня! Вредная карга, не могла по-человечески объяснить… Улыбаться, не открывая рта и не показывая зубов… знаем, знаем… Если мужчина передает что-то женщине, они не должны касаться руками… Мужчины не говорят о делах во внутренних покоях, женщины не говорят о делах за пределами дома… Мужчина своей мудростью руководит всей семьей… хм… хмм… хммм… Послушание считается правильным путем для жен и наложниц… Девочку учат быть послушной, мягкой, ткать коноплю, шелк… соблюдать обряды церемоний, приносить жертвы предкам… На первом месте у женщины – семья, на последнем – она сама…
– Ах, как бы я хотела вернуться назад в наш музей со всеми этими записями! – начала мечтать Бай Юй. – Заведующая Бай, вы – светило нашей исторической науки! Откуда вы так хорошо знаете этические нормы конца династии Чжоу?! … Ах, ну понимаете, Ми-фужэнь каждый день лупила меня по щекам, оттуда я так хорошо все и знаю!.. Заведующая Бай, вы такая мягкая и послушная… Да, да, я такая…
Бай Юй с азартом потерла руки, впереди ее ждало главное удовольствие: теперь она могла составить каталог иероглифов да-чжуаня с примерами из первоисточника! Кто бы ей сказал в Шанхае пару месяцев назад, что лучший день в ее жизни настанет в шестой луне второго года правления императора Цинь Эр-ши, то есть в 208 году до новой эры?!
Она открыла ящички с письменными принадлежностями и разложила чистые бамбуковые дощечки.
За книгой незаметно
Лето кончилось,
Каждая секунда дорога,
Как будто это золото.*[79]
По ночам ей не давали покоя странные сны.
Ветви качались над ней, она смотрела на них, как будто лежа на спине, как будто была похоронена под деревом. Иногда сквозь листву светила луна, тогда контуры веток и листьев были черными и особенно страшными. Иногда луны не было, были только звезды. Иногда была просто темнота – но Бай Юй все равно знала, что ветви там, качаются над ней.
Ее обнимал необъяснимый, тягучий, мертвящий ужас, она силилась подняться, но невидимая сила давила ей на грудь и душила ее.
Черные листья над ней трепетали под ночным ветром – там был воздух, там было небо, а вокруг нее был только могильный холод и страх смерти.
Сколько она ни тянулась, ветви над ней всегда были на том же расстоянии, и луна равнодушно смотрела сквозь них ясным ледяным оком.
Холод.
Страх.
Темнота.
Бай Юй открыла глаза и глубоко вдохнула.
Сон не отпускал ее.
Она спустила ноги с кровати и с силой потерла пальцами виски и лоб, мокрый от пота.
Бай Юй послушала в темноте безмятежное сопение Ли Лэ.
Она улыбнулась, накинула платье, тихо прошла через комнату,
