голос, явно изображая Людмилу Викентьевну, одну из замов «самого», проговорил он, – завтра встреча, надо просмотреть, дать комментарии и рекомендации. Хорошо бы протокол разногласий подготовить. Договор стандартный, уверена, что ты успеешь…». Но договор-то не наш! Чужой договор на сорока листах! К утру протокол разногласий! «Хорошо бы…» Знаю я такие «хорошо бы»! Не сделаешь, и всё – прощай премия. В лучшем случае. Так что я сегодня здесь надолго… Ты как, в басик идешь?
В басик? Откуда он знает, что я в бассейн хожу? И, кстати, да, обычно по четвергам. А зовут его Кирилл. Имя не породило в голове никаких ассоциаций.
– Я уж сегодня пропущу, – продолжил разговор Кирилл, делая глоток уже остывающего кофе. – А ты…
Тут его прервала мелодия звонка, что-то из свежих хитов.
– Ща, погоди, – он достал из кармана пиджака телефон и, посмотрев на экран, не сдержал стон, после чего лицо его приняло страдающе-возмущённое выражение. – Людмила Викентьевна… С-с-сука! Ещё что-то придумала! Не дай бог новый договор прислали, я тогда повешусь… Да, Людмила Викентьевна, слушаю, – голосом на всё готового, но при этом очень занятого в данный момент человека, проговорил он в микрофон. – Конечно, на месте, работаю над… Новые вводные? Само собой! Уже иду.
Кирилл нажал на завершение вызова, убедился, что экран погас и сквозь зубы еле слышно процедил:
– Вот тварь…
Потом встал со стула и, уже обращаясь ко мне, произнёс:
– Ладно, побегу, она ждать не любит.
Стаканчик с недопитым кофе полетел в мусорное ведро, а Кирилл выбежал из «курилки» навстречу новым свершениям. И новым сверхважным и амбициозным задачам, других-то у нас не бывает.
А мне повезло, что у Людмилы Викентьевны появились новые вводные, и она решила выдернуть и ещё больше напрячь бедного Кирилла, а то ведь он уже собирался мне какой-то вопрос задать, на который, я уверен, мне было бы очень сложно ответить.
Посидев не двигаясь ещё секунд пять, я резко встал, вышел из «курилки», и, быстро дойдя до своего стола, сел перед монитором. Вдруг ещё какой-нибудь незнакомый знакомый заглянул бы на кофе-брейк? Мне надо прийти в себя, обдумать новые обстоятельства и стратегию поведения. Одно дело, когда я вижу то, чего не было раньше, или не вижу того, что было – это моя личная проблема, и совсем другое, когда я людей не узнаю. Это уже попахивает провалом, товарищ Штирлиц… А здесь, на моём рабочем месте, я защищён от вторжения стеной высокопродуктивного рабочего процесса – мешать ему у нас не принято. Даже если кому-нибудь вздумается ко мне обратиться, можно будет отделаться неопределённым мычанием и интенсивным верчением головы.
Я сцепил руки под подбородком и устремил взгляд в экран.
Итак, что мы имеем? Неизвестного, который знает меня, причём, по-видимому, хорошо… И меня, который абсолютно не знает неизвестного. Вот, в принципе, и всё. Не густо.
Вариант только один: раскопать всё, что можно, про этого Кирилла. Для начала узнаю его
