Тем более что дело тогда прекратили за отсутствием состава преступления! А майор Виноградов перевелся в пресс-службу…
– Что такое?
– Слушай, я тут… знакомого завалил. – Опрокинутое лицо покойника, покрытое свежей щетиной, заострилось. Батенин был не похож на себя живого, но это был он. Майор вытер зачем-то пальцы с начавшей уже подсыхать кровью о плотную ткань камуфляжа. – Погляди!
– Чего? Не понял, чего там?
Виноградов собрался ответить, но воздух вокруг разорвали тысячи огненных бликов. Глаза на секунду ослепли, и, втиснувшись в крохотную ложбинку, он чувствовал кожей, как очереди прошивают укрывавший Владимира Александровича валун.
Стреляли откуда-то сверху, почти со спины.
– Назад! Отходи, слышишь? Ты жив?
– Вроде бы. – Владимир Александрович непонятным прыжком одолел пробиваемое пространство и рухнул поблизости от замполита. – Во!
Замполит хотел было похвалить майора за трофейную огнестрельную единицу, но не успел: тот, кто сидел на камнях с пулеметом, вконец потерял чувство меры. Казалось, что результат его не интересует, что перед стрелком поставлена задача полностью израсходовать имеющийся боезапас. Очередь следовала за очередью, и в короткие промежутки Виноградов и капитан лишь пытались не прозевать опасного приближения нападающих.
Неожиданно в уши ударила тишина.
– Александрыч?
– Тут я…
– Это хорошо.
Звуки собственного голоса, конечно, демаскировали, но молчать было еще страшнее.
– Смотри, не высовывайся… Может, опять полезут.
– Ты тоже не зевай!
Заныли напрягшиеся барабанные перепонки. Разбуженный дракой инстинкт помогал выделять среди ночных шумов те, что могут представлять опасность.
Владимир Александрович попытался узнать время, но циферблат лишь матово темнел на фоне торчащего из рукава запястья.
Разглядеть, как раскинулись стрелки, было невозможно.
– Эй, комиссар, – еле слышно позвал Виноградов.
– Ну?
– Командуй! – Владимиру Александровичу почему-то казалось, что теперь они на тропе одни.
– Двигаться надо… Пойти проверить.
– Ага, – вздохнул Виноградов. Идти предстояло ему, это было естественно и разумно.
Но не хотелось.
– Сколько времени? – поинтересовался он.
– Двенадцатый час. Шесть минут… – будто извиняясь, откликнулся капитан.
– Засиде-елись…
«Как она хоть работает-то, – подумал Владимир Александрович, перехватывая поудобнее винтовку. – Это вроде предохранитель…»
– Мать честная!
– Чего там?
– Штучка-то
